Кто на самом деле разрушил семейное счастье Абдулова и Алферовой
Одну из самых запоминающихся своих ролей Ирина Алферова, отмечающая 13 марта 70-летие, сыграла в телесериале «Хождение по мукам». По иронии судьбы жизнь, пожалуй, самой яркой и красивой женщины Александра Абдулова укладывается в рамки этой безжалостной формулировки - хождение по мукам.
Сразу после войны родители Ирины и ее старшей сестры Татьяны жили в алтайском городке Камень-на-Оби. Там и появились на свет девочки-погодки. В 1950 году - Таня, в 1951-м - Ира. А вскоре отец-милиционер и мама-адвокат получили новые назначения и перебрались в Новосибирск. Семье дали квартиру в пятиэтажке на окраине города.
- Я Алферовых очень хорошо помню: наши родители близко общались, а я и с Танюшей, и с Иришкой крепко дружил, - рассказал их сосед Владимир Брязгин. - Татьяна была очень общительной, а Ира - наоборот, замкнутой. Она хорошо училась, много читала, в старших классах стала ездить в Академгородок на занятия в художественно-театральную студию. Там же в студенческом городке при университете на первом конкурсе красоты в СССР десятиклассница Ира одержала победу.
- Я счастлива, что воплотила мамину мечту, - уверяла народная артистка. - Она хотела стать актрисой, была очень красивой, но… Родившаяся в 1922 году, она относится к тому поколению, чью жизнь перечеркнула война. Прямо со школьной скамьи мама ушла добровольцем на фронт. А после Победы поступила в юридическую школу, где и познакомилась с папой.
По словам Ирины, юношеские занятия в театральной студии отложились у нее в памяти как что-то невероятное. Она выходила на сцену вместе с бородатыми и очкастыми научными сотрудниками, академиками и их студентами-вольнодумцами. Кажется, они тогда переиграли все на тот момент запрещенное. В результате Алферова навсегда заболела сценой. А на вопрос худрука «Куда собираешься поступать?» отвечала: «В Новосибирское театральное». Но педагог убеждал: «Если и правда хочешь стать актрисой - езжай только в Москву, в ГИТИС».
- Именно на Москву нацеливала Иру и мама - Ксения Архиповна, - уверен биограф красавицы Федор Раззаков. - Отец в их дела не вмешивался, поскольку переживал сложный период, связанный с его пристрастием к зеленому змию. Поэтому дочек в основном тянула Ксения Архиповна (во дворе ее звали тетя Сима): покупала им модную одежду, вкусную еду, следила за успеваемостью. Отец, конечно, тоже старался уделять дочкам внимание, однако пагубная привычка порой была сильнее.
Когда капитана Алферова уволили из милиции, он устроился к жене в адвокатуру, но там задержался ненадолго.
- Его «рабочий день» с бутылки начинался, а заканчивался ближе к ночи, - вспоминали соседи. - Выпьет - и на балконе сидит, песни распевает. Его любимую «Враги сожгли родную хату» назубок знал весь двор. Сима крепко ругалась с Иваном из-за его беспробудного пьянства, переживала, что дочки видят отца в таком состоянии. А Кузьмич, кстати, своих ног по пьяной лавочке лишился.
По одной из легенд в официальной биографии Ирины Алферовой, без нижних конечностей ее отец остался при исполнении служебного долга: хулиганы столкнули его с поезда, когда бравый офицер вступил с ними в неравную схватку. На самом деле, как нам удалось выяснить у очевидцев, крепко поддав, Иван Кузьмич угодил под трамвай.
Дочери тяжело переживали загулы папаши.
Болгарский перец- Очень страшно, когда в тебе пробуждается ощущение настоящего горя, беды, и когда ты, маленькое существо, хочешь убить отца, потому что видишь, как маме плохо. Это очень страшно, - вздыхала актриса.
Тем временем Ирина вместе с мамой уехала в Москву поступать в театральный. И без блата прошла конкурс с первой же попытки.
- Вскоре мама вернулась домой, а я начала самостоятельную жизнь. И очень тосковала по дому, - вздыхала Алферова.
Когда «девочка с глазами», как ее прозвали, перешла на четвертый курс, в ГИТИС поступил ее будущий второй муж - Александр Абдулов. Но в ту пору они друг друга не знали, хотя наверняка встречались в коридорах института. Зато к тому моменту Ира уже завела знакомство с сыном болгарского посла в Москве Бойко Гюровым - своим первым супругом и отцом единственной дочки Ксюши.
- Они познакомились на вечере национальной культуры в посольстве Болгарии. Причем поначалу за ней ухаживал его приятель - Иван Жулев, но Ирине больше понравился Бойко, - выяснил биограф Раззаков.
Конечно, она бесконечно отбивалась от внимания парней. «Люблю Иру!», - вопил под ее окнами один влюбленный чеченец. А другой ухажер однажды подполз к ней на коленках и спросил: «Можно я буду вместо вашей собаки?»
А еще, по свидетельству режиссера Райхельгауза, у Ирины тогда случился страстный роман с музыкантом-скрипачом из далекого сибирского города:
- Она уже в те годы снималась в кино. И помню, что Ирочка копила деньги, летала к этому парню на концерты.
Однажды, вернувшись с очередных съемок в «Хождении по мукам», студентка Алферова нашла у себя в общежития записку от Гюрова.
- Не объясняя ничего, Бойко попросил приехать к нему в посольство. Когда вошла в комнату, то увидела его всего в гипсе: во время очередной автогонки (Бойко обожал этот вид спорта. - И. С.) он попал в аварию, - вспоминала Алферова. - Я стала навещать больного друга. И как-то Бойко спросил: «Ты станешь моей женой? Я тебя люблю». Вскоре и я потеряла голову от любви. Каждые выходные летела к любимому в Софию. Деньги на билет где-то находила. Но в понедельник в девять утра была в институте. Преподаватели очень меня за это уважали.
На их шумной свадьбе в посольстве, в красивом особняке, где они с Бойко и поселились, гулял весь ее курс.
А потом в съемках «Хождении…» случился большой перерыв, и беременная Ирина с молодым мужем уехала к нему Болгарию.
- Там и родилась наша Ксения, - говорила Алферова. - Отец Бойко очень любил внучку и невероятно мне помогал. По утрам сам поднимал, кормил, гулял с ней. Часто читал сказки на болгарском.
Но роскошная квартира посла в 350 квадратов быстро стала казаться Ирине золотой клеткой. От тоски по родине и маме, а еще потому что муж запрещал ей заниматься всем, кроме домашних дел, она рыдала каждый день в течение года.
Фантастическое настроение- Начались съемки продолжения «Хождения по мукам», я уехала в Москву. И там отчетливо осознала, что только здесь, и больше нигде, я дома. И мне хорошо и спокойно, - рассказывала артистка. - Вернувшись в Болгарию, сказала Бойко, что ухожу от него и возвращаюсь в Россию. Нелегкий у нас вышел разговор, муж не сразу смирился с моим решением, но понял, что я не передумаю. Для окружающих мой поступок выглядел полным безумием - бросить комфортную, благополучную заграницу!
В Москве у Ирины не было ни кола ни двора. Ни прописки, ни денег… Она снимала углы.
Одно время Алферова с крошечной дочкой жила в мастерской художника Ильи Глазунова.
- Он рисовал с Иры графику к Достоевскому, - рассказывал земляк нашей героини Александр Панкратов-Черный.
А вот тайну - был ли у актрисы и художника роман - Александр Васильевич тактично раскрывать не стал.
Но когда красавица встретила Абдулова, вскоре ушла от Глазунова. А тот ради Ирины бросил известную в ту пору танцовщицу Татьяну Лейбель, с которой больше года прожил в комнате московского общежития.
- Сашка - хороший парень, - считал Панкратов-Черный. - Он ее очень любил и, думаю, даже после их развода. Ксюшу удочерил, об Ирке заботился.
Одна из самых красивых актерских пар того времени заключила брак в год выхода сериала «Д'Артаньян и три мушкетера», в котором Алферова сыграла роль Констанции.
- Нашу первую встречу с Сашей я до сих пор помню до мельчайших подробностей, - уверяет Ирина. - В то сентябрьское утро у меня было какое-то фантастическое настроение - я бежала на свой первый сбор труппы в «Ленкоме». С огромным букетом впорхнула в театр и вдруг столкнулась с… Абдуловым. Он с ходу что-то начал мне рассказывать, а у меня в голове проносится мысль: вот что мне в жизни точно не грозит, так это роман с ним! Саша показался таким нескладным, некрасивым, волосы какого-то нелепого рыжего цвета. В этот момент к нам подошел Янковский. Посмотрел на меня, потом на Абдулова, слегка нагнул голову и, показав на меня рукой, заговорщицки сказал ему: «О! Твоя жена!»
Но прежде чем женится на Алферовой, Абдулов едва не изменил ей с женой Виталия Соломина Марией, с которой снимался в Питере в фильме «Двое в новом доме». К тому моменту Маша уже восемь лет была замужем за будущим «доктором Ватсоном» и у них подрастала пятилетняя дочка Настя.
Колючки цинизма- Мы с Сашей летели со съемок, и в самолете я не заметила, как набралась, - призналась однажды Соломина. - Он меня довез до дома и как бы на прощание поцеловал. Но поцелуй был, видимо, не совсем дружеский. В этот момент Витаха вышел с собакой. Причем я никак не ожидала, была поздняя ночь. Это все ужа-а-асно. Я помню только, что на следующий день муж почему-то взял у меня паспорт. Ведь он же человек экстремальный. Я как побитая собака притащилась к служебному подъезду Малого театра, вся зареванная. Что-то долго лепетала. Виталий был безумно ревнивым человеком, но в тот раз меня простил…
- Свадьба Абдулова и Алферовой была из разряда «скромнее не придумаешь» - на ней присутствовали всего… четыре человека: жених с невестой и два свидетеля, - писал биограф Раззаков. - Скромность сия объяснялась просто: новобрачные в то время получали в «Ленкоме» всего по 80 рублей. Однако после свадьбы Марк Захаров поднял молодоженам зарплату и помог им через Моссовет получить отдельную двухкомнатную квартиру в Сокольниках. Как тогда шептались в театральных кругах, режиссер делал это не бескорыстно - он хотел, чтобы в его театре была именно такая красивая пара, которая могла привлечь к «Ленкому» дополнительные толпы поклонников. Ведь у некоторых московских театров уже были такие пары: у «Таганки» это Владимир Высоцкий и Марина Влади, у «Маяковки» - Александр Лазарев и Светлана Немоляева...
А осведомленный Панкратов-Черный был уверен, что Захаров лишь разрушал семейную идиллию:
- Упорно лепил из Саши звезду, а Иру почти не задействовал в спектаклях.
И объяснял это тем, что Марк Анатольевич якобы мечтал выдать свою дочь Сашу замуж за Абдулова.
Как бы то ни было, жизнь с человеком-праздником Абдуловым, который почти каждый день приглашал в дом друзей, только поначалу казалось Ирине счастливой. Пока карьеры обоих взбирались вверх, она не обращала внимания, что не может толком побыть наедине с мужем. В нечастые вечера между киноэкспедициями ей приходилось накрывать столы и обслуживать компании. Со временем этот вечный карнавал настолько вымотал Ирину, что, раздражаясь, она закрывалась в своей комнате.
Спустя много лет Алферова признается, что, конечно, знала о многочисленных интрижках веселого супруга и закрывала на это глаза. Да, она готова была прощать измены, но вечный круговорот застолий и отсутствие душевной теплоты с мужем абсолютно ее опустошили.
В декабре 1992-го в газете «Собеседник» напечатали отрывок из книги журналистки Дарьи Асламовой «Записки дрянной девчонки», где она подробно описала, как три года назад, в 1989-м, ее соблазнил Абдулов.
По словам Асламовой, в первый раз уже потрепанному принцу из «Обыкновенного чуда», который до этого в компании со вкусом пил коньяк и рассказывал похабные анекдоты, она отдалась сразу после вечеринки в его кабинете, где до этого уснула на диване:
«Очнулась я в час ночи, услышав поворот ключа в двери. Шумная компания уже покинула кабинет, на столе валялись объедки пиршества. В комнату вошел Абдулов, такой элегантный и выдержанный, как будто это не он провел несколько часов в обществе бутылки коньяка. Не хочу скрывать: через некоторое время я подчинилась его опытным рукам и деликатным губам… Случилось так, что спустя полгода по каким-то телевизионным делам мне понадобилось увидеть Абдулова… Когда мы остались вдвоем, он запер дверь на ключ. Я пыталась лепетать что-то протестующее, но под первым поцелуем растаяло мое слабое сопротивление.
Второй сексуальный опыт оказался менее удачным и принес и мне, и ему одно разочарование… Выставив наружу колючки своего цинизма, Абдулов берет женщин как случайную добычу. Не утруждая себя долгой прелюдией, он воспринимает прекрасное таинство как приятную забаву, пробу сил. И все же это не его вина - его избаловали женщины, подобно мне забывшие свое достоинство, пусть даже на короткий срок, и расплачивающиеся за свои миражи…»
Поняв, что его Ирина раздавлена такими откровениями, Абдулов обвинил Асламову во лжи и добавил:
- Хочу купить лицензию на отстрел журналистов.
Но стоило Алферовой отлучиться на съемки в Югославию, как по возвращении «доброжелатели» вновь ей донесли об очередной измене Абдулова. Терпеть она не стала, выплеснула все накипевшее за 15 лет брака. Он собрал вещи и навсегда ушел из их дома…