«Я наблюдаю за реакцией зала, очень важно знать – попадает ли спектакль в сердца»
Главный режиссер Архангельского театра драмы им. Ломоносова Андрей Тимошенко рассказал «Культуре» о жизни «за четвертой стеной». культура: Андрей Николаевич, семь лет назад жизнь Архангельского театра стала вашей жизнью. Как все начиналось?
Тимошенко: В Архангельском театре я начинал как своего рода фрилансер, это очень удобная позиция. Ты приезжаешь, делаешь спектакль и довольный результатом и гонораром уезжаешь. Получался такой театральный праздник, над которым ты просто порхаешь, не касаясь повседневных вопросов жизни, выживания театра и тех людей, с которыми ты просто творишь, не заботясь больше ни о чем. Но обо всех проблемах я, конечно же, знал, поэтому, когда мне предложили стать главным режиссером, было о чем задуматься. Театр был проблемный, практически не выезжал на гастроли и не участвовал в фестивалях, новых спектаклей выпускалось очень мало, общая атмосфера в творческом коллективе была сложной. Большую роль в моем решении сыграл мой покойный друг режиссер Александр Николаевич Горбань. Он благословил меня, сумел убедить меня в том, что я должен это предложение принять. И началась моя новая жизнь - жизнь главного режиссера архангельского театра драмы.
культура: С чем вы столкнулись, когда пришли в театр в качестве главного режиссера?
Тимошенко: Главный режиссер остается режиссером, он работает с артистами на сцене, решает вместе с ними творческие задачи. Но при этом, в отличие от просто режиссера, главный режиссер еще и начальник. Он обязан формировать труппу и отвечает за репертуарную политику театра, обязан дать актерам работу и возможность раскрыть творческий потенциал. Есть приятные стороны в работе «начальника», к примеру, поощрения, когда появляется возможность выписать сотруднику, артисту премию. Мы с директором с большим удовольствием это делаем. Но есть и менее приятная сторона – начальник вынужден, иногда просто обязан, наказывать: рублем, дисциплинарными взысканиями, увольнять... Из-за одного человека не должны страдать те, кто действительно отдает театру все свои силы. С этой неприятной стороной я столкнулся в первую очередь.
культура: Какая атмосфера была в труппе, когда вы пришли?
Тимошенко: В труппе числилось 45 артистов, из них действительно могли и хотели работать человек 20, а зарплату получали все, причем не поровну: те, кто меньше работали – больше получали. Попросту говоря, в труппе царила настоящая “дедовщина”. Было деление труппы на “местных и “понаехавших”. ”Старослужащие” актеры, нечасто выходя на сцену, зарабатывали больше актеров, которые каждый день работали на репетиции и играли в спектаклях. С первых дней я начал борьбу с этой сложившейся годами системой. Я был один и пролил много своей крови. Несколько лет назад к нам пришел новый директор - Сергей Александрович Самодов - молодой и, по хорошему, амбициозный человек, его поддержка для меня много значит. Нам удалось сломать порочную систему. Сейчас в ядро нашей труппы входит около 20 человек, это люди от 25 до 40 лет, энергичные, бодрые, талантливые. Они в хорошей профессиональной форме. За семь лет они стали ведущими артистами, настоящими мастерами сцены и продолжают расти. Теперь мы с большим успехом гастролируем и одерживаем победы в фестивалях.
культура: Но еще есть проблема пополнения кадров. Артисты не бессмертные боги, и в труппе должны быть люди всех возрастов, как вы эту проблему решаете?
Тимошенко: Самая большая проблема с 50-летними и она не только нашего театра касается. Это люди моего поколения, чья театральная молодость пришлась на 90-е. Здесь у нас провал, многие покинули театр просто ради того чтобы как-то выжить. Поэтому я принял решение просто ждать, пока повзрослеет наша молодежь, а совсем юных мы подтягиваем. Сейчас мы выпускаем по 6-8 спектаклей за сезон и вся труппа занята.
культура: Как происходит творческое взаимодействие с актерами?
Тимошенко: Театр и мир правильно отождествляют, мир постоянно меняется, в силу того, что какие-то люди приходят в него, а какие-то покидают. Также и театр. Бывая в нашем театральном музее, я смотрю на галерею портретов легендарных актеров и режиссеров Архангельского театра, чей авторитет в свое время был непререкаем. Мне рассказывали о главном режиссере, которого все сильно боялись, и он настолько терпеть не мог детей, что артисты, когда были вынуждены брать с собой детей на работу, прятали их в тумбочках. Для ребенка, который попадает со своими родителями за кулисы – это уникальный шанс проникнуться духом театра. А тут – надо в тумбочке прятаться... Опыт, конечно, своеобразный. И вот я вижу, что на портретах режиссеры по-прежнему грозны и непререкаемы, а жизнь стала другая и наш театр уже совсем другой. Я убежден, что творчеством нельзя заниматься в атмосфере страха и несвободы, нельзя заставить человека творить, эта потребность либо есть, либо ее нет…
культура: Вы часто посещаете свои спектакли?
Тимошенко: Конечно, это моя работа. Стараюсь, по возможности, отслеживать каждый свой спектакль. Чтобы спектакль рос и развивался, он должен регулярно играться. А я должен следить, чтобы он действительно рос, развивался, нельзя пускать этот процесс на самотек.
культура: Подозреваю, что это непросто.
Тимошенко: Это очень сложно! Ребята, с которыми мы сейчас работаем – труженики. Они знают законы профессии и осознанно работают по этим законам. А не так, что вчера пошло, а сегодня нет – по наитию. По наитию только художественная самодеятельность играет. Талант, вдохновение – необходимые вещи, но есть еще и ремесло, и его роль сложно переоценить. Вот выходит артист на сцену, а ни вдохновения, ни даже желания играть у него нет, мало ли, нет настроения, устал, личные неприятности. Но если он владеет ремеслом, то в любом состоянии он спектакль сыграет четко, не завалит. Потому что он завязан на партнеров, свет, звук – это совместный творческий акт. Надо уметь отложить все лишнее здесь и сейчас – и играть.
культура: А зал существует в этом состоянии для артиста или нет?
Тимошенко: Конечно. Даже если мы работаем «за четвертой стеной», зал существует, зритель реагирует на происходящее на сцене, и актер чувствует и слышит зал, но не вступает с ним в прямое общение.
культура: Что значит «за четвертой стеной»?
Тимошенко: Это такой способ существования, когда зал как бы отсечен от действия на сцене воображаемой четвертой стеной и зрителя как бы не существует. Некоторые спектакли мы играем так, но есть спектакли, в которых мы эту воображаемую стену ломаем и общаемся с залом напрямую. Можно совмещать разные способы актерского существования на сцене в одном спектакле. Есть спектакли, когда мы вовлекаем зрителей в действие спектакля. На первый взгляд законы театра понятные и простые, например, «во что поверил актер, в то поверил и зритель» – всегда работает. Но ты попробуй поверь, здесь нужен и актерский талант, и владение профессией, и опыт.
культура: Как вы преодолеваете известный зазор между школой и производством? Если, конечно, театр можно назвать производством.
Тимошенко: Театр можно назвать производством, хоть театр это, скорее, организм и в него надо органично влиться. С самого начала сотрудничества с Архангельским театром я задался целью организовать набор нашего очного целевого курса в Театральном институте имени Щукина. Теперь наши архангельские ребята учатся уже на втором курсе. По окончании обучения вместе с преподавателями Щукинского института наш Архангельский курс выпустит дипломный спектакль или, если получится, два дипломных спектакля и мы возьмем их в репертуар. Эти спектакли станут их трапом на борт нашего театра. А после они получат роли в новых спектаклях, войдут в спектакли текущего репертуара и таким образом вольются в коллектив театра.
культура: Расскажите о режиссерах, откуда они берутся в вашем театре?
Тимошенко: Во-первых, кроме меня в театре есть еще два режиссера. Также мы приглашаем на постановки состоявшихся режиссеров, а для молодых у нас есть ежегодная лаборатория «Рыбный обоз» в честь того самого рыбного обоза, с которым шел Ломоносов, но который, правда, движется не в столицу, а к нам. В 2019 году лаборатория была посвящена нашему земляку писателю Федору Абрамову, чей столетний юбилей мы отмечаем в этом году. За неделю молодые режиссеры подготовили эскизы его произведениям. В результате один эскиз был принят и режиссер Мария Критская сейчас выпускает спектакль “Сарафан”. По итогам нашей первой лаборатории в 2018 году режиссер из Петербурга Глеб Володин поставил спектакль «Три сестры», который идет с большим успехом. Из лаборатории, проводимой совместно с СТД, у нас появился спектакль «Тараканы» режиссера Полины Золотовицкой, вошедший в лонг-лист «Золотой маски». Лаборатория - это свободный творческий полет. Когда ты делаешь спектакль, ты неизбежно придерживаешься производственных рамок: сроки, бюджет – в спектакле нельзя ошибиться. А в лабораторном эскизе ошибки как раз помогают находить правильные пути. Это окрыляет, можно даже похулиганить и в этом “безответственном” деле часто рождается что-то уникальное. Это ценно не только для молодых режиссеров, но и для наших актеров, для меня, вообще для всех.
культура: А как вы находите свои зрительские, если можно так сказать, кадры?
Тимошенко: Тут опять придется сказать о пресловутых 90-х, мы почти полностью потеряли целое поколение зрителей. В девяностые годы народ должен был выживать, было не до театра. Выросло целое поколение, не ходившее в театр и не приучившее к театру своих детей. К счастью, сейчас другое время и общими усилиями мы в Архангельске это преодолели. Многие стали нашими зрителями благодаря своим детям. Вместе с детьми они приходили на детские спектакли. А потом они стали ходить в театр сами на «взрослые» спектакли. За последние годы наш зритель помолодел. У нас очень хорошая посещаемость, мы не работаем в полупустых залах. Часто у нас аншлаги. Во время спектакля зрителям я уделяю не меньше внимания, чем сцене. Ведь в зал к нам вместе с ними приходит сама жизнь. Я наблюдаю за реакцией зала, это очень важно знать – попадает ли спектакль в сердца или нет.
Справка: С 2013 года, когда Андрей Тимошенко стал главным режиссером, по 2020 год в Архангельском театре драмы им. Ломоносова состоялось 40 премьер. Более 20 постановок театра стали лауреатами театральных фестивалей и биеннале, в том числе международных. Так, в 2018 году спектакль Андрея Тимошенко «Царь Эдип. Прозрение» стал обладателем Гран-при XX Международного фестиваля античного искусства «Боспорские агоны» в Керчи. В 2019 году спектакль Алексея Ермилышева «Загадочное ночное убийство собаки» назван в числе победителей престижного фестиваля «Биеннале театрального искусства: Уроки режиссуры». 2015 года театр возобновил гастрольную деятельность. Впервые за 78 лет Архангельский театр драмы выехал на гастроли в Москву. В 2019 году внебюджетный доход Архангельского театра драмы имени М. В. Ломоносова составил 59,3 миллиона рублей. Из них на продаже билетов театр заработал 46,8 миллиона рублей. Фото на анонсах: Наталья Плаксина и пресс-служба Воронежского театра.