Марсианская пустыня в Астраханской области: создатель проекта Birchpunk Сергей Васильев — о сериале «Кибердеревня» и России будущего

«Говорят, что Россия — технически отсталая страна, нет дорог, роботехника не развивается, ракеты не летают, а почта идет слишком долго. Итс э буллшит!» Под этим девизом создатель проекта Birchpunk Сергей Васильев выпустил в интернете первый ролик «Кибердеревня» — о фермере Николае, который в 2100 году ведет на Марсе роботизированное хозяйство.

Вселенная Birchpunk расширялась, в ней появились кибербольницы и кибермузеи, космопоезда и Чужик — маленький добрый инопланетянин, вдохновленный советским мультфильмом «Контакт». Озвучено всё это примечательным саундтреком с русскими народными кибернапевами:

Сейчас авторы перевели свой оригинальный ироничный проект в формат сериала, который выходит на платформе «Кинопоиск». Елена Кушнир поговорила с Сергеем Васильевым о жизни на Марсе в условиях российской киберреальности.

— Как вам пришла в голову идея соединить высокие технологии с родимыми березками?

— Идея появилась во время пандемии, когда у всех было много свободного времени. В то время я работал в студии компьютерной графики и начал делать кое-что для себя, небольшие скетчи-зарисовки. Мне захотелось нарисовать роботов, которые трудятся в канализационном люке. Я вышел на улицу и рядом с домом снял строителей, головы которых потом заменил на головы роботов. Получился 15-секундный ролик.

А затем мне захотелось довести мысль до абсурда и поместить роботов в деревню, то есть в последнее место, где ты предполагаешь их встретить. Дальше уже появился образ коровы с куар-кодом, которую пасет дрон-пастух на веревочке. Мы с оператором Романом Коробко поехали в деревню, чтобы найти локацию и собрать материал. Так появился первый полноценный ролик.

— Те, с кем вы начинали, продолжают работать над проектом Birchpunk?

—— С Романом Коробко мы до сих пор работаем, сериал мы тоже вместе снимали. Мы продолжаем работать с нашим руководителем CG Алексеем Фоминым и с продюсером Ильей Шутовым. Этих ребят я давно знаю, мы вместе работали в студии графики, задумывая разные короткометражные проекты. На момент съемок сериала появились новые люди, в первую очередь продюсеры Валерий Федорович и Евгений Никишов, а также креативный продюсер и сценарист Дмитрий Невзоров. Над проектом работает много людей, я считаю его коллективным творчеством.

— Вы называете «Кибердеревню» смесью советского фильма «Любовь и голуби» со «Звездными войнами». У вас вообще много отсылок к советской культуре, бардовской песне. Можно ли назвать ваш проект ностальгией по СССР?

— Я бы не назвал это ностальгией по СССР, потому что большая часть авторов проекта, включая меня, его не застали. Для нас это некая мифология и история. Как мне кажется, ностальгия — это то, что ты пережил сам, а потом вспоминаешь. Так что для нас это скорее просто эстетика.

Ролики и сериал созданы в эстетике ретрофутуризма, то есть обращения к прошлому в контексте будущего. А прошлое для нашей страны — это советский период, поэтому какие-то образы и реалии того времени мы заимствуем, ведь для многих людей это был некий фундаментообразующий период жизни. Нам интересно работать с образами, которые повлияли на нашу аудиторию и страну в целом.

На самом деле ретрофутуризм позволяет создавать смесь времен. Это вроде бы будущее, но в нем угадываются черты прошлого. У нас много отсылок к настоящему, к десятым и нулевым годам. Но в первую очередь «Кибердеревня» — это история про современность.

— Почему ваши персонажи разговаривают на рунглише?

— Ответ в самом названии. Рунглиш — смесь русского с английским. Это гибридный язык, который очень прикольно звучит. Идея возникла, когда мы делали самый первый ролик. Нам хотелось сделать его международным, чтобы его посмотрели не только отечественные зрители. Также это посыл нашего главного героя, фермера Николая. Он зазывает всех людей вне зависимости от языка, на котором они говорят, на свою ферму. Это характеристика персонажа, который стремится со всеми общаться, мечтая, чтобы о нем, его ферме и образе жизни узнал весь мир.

Кроме того, рунглиш придает особый шарм. Если бы те же самые шутки и реплики звучали на русском или на чистом английском, было бы не так забавно. Николай у нас английский знает не идеально, благодаря чему создается комический эффект. Правда, в сериале мы от этого потихоньку ушли. В роликах ведь был репортаж, то есть Николай как бы на камеру разговаривал с аудиторией. А в сериале персонажи общаются между собой. Было бы странно, если бы они продолжали говорить на языковой смеси.

— Расскажите, как ролики в интернете смогли стать полноценным сериалом для известной платформы?

— В некоторой степени это загадка для нас самих. Мы сначала не планировали долгоиграющую историю, только тот первый четырехминутный ролик. Но потом мы увидели, что людям это интересно, и задумались: что бы еще могло произойти в придуманном нами мире? Так появилась кибербольница и другие ролики, а потом идея полноценного сериала.

Конечно, мы боялись, что уйдет шарм короткометражек. За четыре или шесть минут история развивается очень быстро. А сериал на 10 эпизодов — совсем другой уровень повествования, где все события должны быть связаны между собой. Мир внутри сериала нужно максимально наполнить визуальными фишками, чтобы он не казался куцым. Надеемся, что все-таки у нас получилось.

— А как чисто технически удалось связаться с платформой, заинтересовать ее? Наверняка многие создатели контента с ютуба об этом мечтают, а получилось пока только у вас.

— Когда вышла наша первая короткометражка, нам сразу написали, наверное, все платформы. Мы начали работать с продюсерами Федоровичем и Никишовым, которые помогли вывести наш любительский, по сути, проект на профессиональный уровень. Без них бы мы не справились и такую историю бы не написали. Они занимались продвижением нашего проекта и общением с «Кинопоиском».

— Я уверена, этот вопрос будет интересен многим: где снимали Марс?

— У нас коллективная, составная локация. Марс снимали много где, сама деревня — это ведь тоже Марс. Деревню мы снимали в Рязанской области, в селе Кисьва. Потрясающее, очень интересное место.

Непосредственно пустыня Марса снималась в Астраханской области. Там есть район, полностью состоящий из песчаных дюн. Дюны наступают на села. Стоит село, пятнадцать или двадцать домов, почти полностью занесенных барханами. Село так и называется — Барханы. Там живет буквально человека три, раньше жило, наверное, около сотни. Село постепенно вымирает, там очень сложная жизнь из-за наступления песков, наступления природы. Но место колоритнейшее, поэтому мы и решили там снимать.

А отчасти Марс — это графика. Например, у нас был крупный или средний план, а вдали надо было нарисовать марсианские горы, гору Олимп высотой в двадцать пять километров и другие чудеса.

— Во вселенной сериала жену можно поставить на паузу, чтобы она замолчала, Она требует себе подарков, при этом сама не работает. Вы не считаете такие решения для героинь сексизмом?

— Я думаю, не стоит обобщать. У нас большое количество женских персонажей, и они все разные. Галя, которую вы имеете в виду, жена-голограмма, — очень специфический персонаж. Это сатира на цифровые технологии, которые всё сильнее развиваются и используют разные аспекты человеческой жизни.

Например, большое количество людей может оставить в онлайн-играх десятки тысяч долларов, приобретая цифровые вещи. Мы подумали: что, если технологии разовьются до такой степени, что можно будет приобрести голографического мужа или жену? В кредит! Как эти программы, нейросети, будут себя вести? Скорее всего, подсадят на себя человека и будут выкачивать из него деньги.

Галя — все-таки не настоящая женщина, а суррогат, заменитель. Плюс Галя — пародия на типичных жен из российских сериалов нулевых или десятых, стервозных и картонных. Мы не гребем всех женщин под одну гребенку, и, конечно, у нас нет задачи сделать сексистский проект. У нас есть очень трогательные женские персонажи, которые ведут себя совершенно по-другому.

— Киберпанк вообще-то мрачный жанр, основанный на принципе «высокие технологии, низкий уровень жизни». Так вселенная Birchpunk — это утопия или антиутопия?

— Это хороший вопрос. «Кибердеревня» создавалась под впечатлением от происходящих событий, а также благодаря наблюдениям за развивающимися технологиями.

Можем ли мы сказать о нашей жизни, утопия это или антиутопия? Наверное, иногда утопия, когда ты можешь заказать онлайн еду, которая приедет к тебе за десять или пятнадцать минут. Или когда ты можешь заказать посылку из другой точки земного шара. И тогда ты думаешь: как удобно, как хорошо. Как в фантастике. А когда ты понимаешь, что ты везде оставил свои цифровые следы и злоумышленники могут без труда за тобой проследить? Тогда кажется, что мы живем скорее в антиутопии.

Мир сериала, как и наш мир, эклектичный. Где-то хороший, где-то плохой. Роботы — это очень удобно, они делают за нас тяжелую работу. Но кто спрашивает самих роботов? Может, они против того, чтобы их использовали. Это одна из центральных тем нашего сериала.

— В сериале завод робототехники под лозунгом «Робот в каждый дом» перенасытил рынок разумной техникой, и люди теряют работу. Это дань мрачности киберпанка в вашей юмористической вселенной или ваше личное высказывание? Сейчас уже многие беспокоятся, что ИИ отнимет у нас работу.

— Я думаю, от последнего мы пока далеки. Но мы видим, как быстро развиваются технологии. Нейросети уже могут писать довольно сложные тексты. Они становятся удобным инструментом для повседневных задач, повседневной рутины. Мы как раз и решили представить, что будет, если роботы начнут миллионами заменять людей.

Но для нас интересно не столько то, что они забирают работу, сколько отношения людей и роботов. В сериале будут намеки, что у роботов начинает появляться самосознание, они становятся живыми и мыслящими. Возникает вопрос: где грань между эксплуатацией и трудом, добровольной работой и принуждением? Роботы у нас метафоры не столько технологий, которые наступают и отбирают у людей работу, сколько людей, которые угнетены в нашей реальной жизни, людей, которые не похожи на нас. То есть это отношения между разными социальными слоями.

— Большую роль в создании настроения у вас играет музыкальный ряд. Кто исполняет отечественный киберфолк в роликах и сериале? Я правильно называю этот жанр или нужно иначе?

— Мы называем жанр похожим образом — кибернародной музыкой. Иногда у нас звучит киберсоветская музыка, которую исполняют космобарды. Мы можем любые жанры переосмыслить с учетом сеттинга и стилистики проекта. Кибернародные песни исполняет ансамбль «Ваня» под руководством Лилианы Буш. Вообще, они исполняют классическую народную музыку. Мы с ними познакомились еще на съемках первого ролика.

Киберрэп исполняет группа ALBATROSS во главе с Виталей Альбатросом. У нас очень большая команда музыкантов. Мы хотим, чтобы на всех локациях звучала музыка в разных жанрах.

— Кто и как делает обаятельных роботов для сериала и ваших роликов? Они у вас очень живые!

— Изначально у нас все роботы были компьютерные. Мы снимали человека, а его голову заменяли на роботизированную, как для самого первого ролика.

Но в сериале у нас есть самый важный робот, который постоянно в кадре. Он должен выглядеть очень убедительно. Его мы решили изготовить «вживую». Тут как раз пригодилось мастерство и талант наших друзей из «Кречета». Теперь это крутой аниматроник, у которого «живые» глаза и шевелятся брови. Этот робот на радиоуправлении. Он полностью материальный, его можно пощупать. Он есть, он живой! Остальные роботы у нас по большей части сделаны с помощью компьютерной графики.

— Что придает напитку из генетически модифицированного чайного гриба его неподражаемый синий цвет, напоминающий мне оттенок, которым во вселенной «Дюны» горят глаза людей, употребляющих Пряность?

— Правильно вам напоминает, да. Мы стараемся закладывать как можно больше отсылок к классическим произведениям фантастики, зарубежной и отечественной. Конечно, мы не могли обойти вниманием «Дюну». У нас даже есть ролик, который мы снимали к выходу «Дюны», где Николай с синими глазами и чайным грибом идет ловить червя. Синий цвет создается благодаря осветительному прибору, а графикой создается сам чайный гриб, который шевелится, живет, возмущается и всё такое.

— Как вырастить фрактальный огурец у себя на грядке? Поделитесь марсианскими секретами!

— Это очень просто. Для этого нужны фрактальные семена, вот и все.

— В вашем ролике «Россия завтра» я прочитала все новости из бегущей строки. Среди них сообщается: «В связи с ремонтными работами тепловых сетей в ряде внешнепланетных регионов будет проходить плановое отключение горячей воды». То есть в России кибербудущего мы от этого не избавимся? Это проклятие с нами навсегда во времени и пространстве?

— Даже если мы снимаем ролик про Россию завтра, он всё равно неизбежно про Россию сегодня. Лучшая антиутопия — та, которая не случилась. Так что надежда все-таки есть.