«В речи важна неторопливость». Оратор Пётр Безруков об искусстве слова, значении мата и ровном дыхании

Пётр родился в 1988 году. Получил образование инженера, психолога, прошёл курсы повышения квалификации в ГИТИСе. Путь публичных выступлений начался с курсов актёрского мастерства. После завершения обучения, которое шло девять месяцев, участвовал в любительских спектаклях, гастролировал по области. А ещё Пётр шесть лет «дедморозил» и вёл корпоративы, утренники, праздники, был ведущим на городских мероприятиях и концертных программах. В какой-то момент решил, что хочет преподавать. Сначала был преподавателя актерского мастерства, а потом создал свой курс ораторского искусства.

—Пётр, Вы позиционируете себя как преподаватель ораторского мастерства, психолог, и являетесь преподавателем ВШ НИУ БелГУ. Целых три ипостаси профессионального воплощения. Можете раскрыть каждую?

— Тренер по ораторскому искусству – моё основное направление деятельности. Психолог — это моё образование, я окончил магистратуру в БелГУ. Это образование помогает мне работать с людьми, проводить индивидуальные занятия, но в качестве практикующего психолога, который ведёт сессии с клиентами, я не работаю. Моя работа в нише ораторского искусства и тут мне нужно психологическое образование. Ещё я преподаю в ВШУ НИУ «БелГУ» курсу ораторского искусства. Это всё переплетается в моей профессиональной деятельности и позиционирует меня, как тренера по ораторскому искусству, в первую очередь.

— Перейдём к профессиональному пути. Как Вы стали преподавать ораторское мастерство?

— Только недавно осознал, что я преподаватель в третьем поколении. И это неосознанное поначалу понимание вело меня полномерно к той деятельности, которой я занимаюсь. Если начать совсем издалека, то по первому образованию я вообще инженер. Ещё в студенческие годы у меня произошёл такой эпизод негативного публичного выступления — я пел. Этот эпизод у меня отлёживался, и в какой-то момент я решил что-то с ним сделать, начал копать в сторону публичных выступлений и прочего. В этом направлении моё движение началось с курсов актерского мастерства. Я вёл городские и частные мероприятия, концертные программы, выступал в театре. Эта деятельность вылилась в ораторское искусство.

Моё психологическое образование, полученное после первой вышки, очень помогает мне работать с людьми, понимать психические процессы как коллективные, так и индивидуальные. Преподавать же в ВШУ НИУ БелГУ я стал по приглашению, тут всё просто.

— Какие составляющие включает в себя ораторское мастерство? Это же не только умение говорить, верно? Можно ли сказать, что ораторство – это искусство?

— Отвечу с последней части вопроса: можно ли сказать, что ораторство — это искусство? На первом занятии мы и разбираемся с участниками этот тонкий момент, и я доношу, что мы занимаемся именно ораторским искусством, а не мастерством. Почему я это так позиционирую?

Искусство — это высшая степень развития мастерства. Если мы изначально будем себе ставить такую задачу, что занимаемся искусством, то и результаты будут гораздо выше.

Нас не интересует какие-то приёмчики, сделай так, встань сюда. Речь здесь о составляющей нематериального порядка, когда важна не только форма, но и содержание, идея, тонкое и невидимое. Если говорить о том, что включает в себя ораторское искусство, то заключаем следующее. Допустим, исходя из определения «оратор», мы понимаем, что у такого человека развито умение убеждать, красноречие и актёрский навык. Если исходить из этого, то ораторское искусство включает и актерскую игру, и умение убеждать собеседника, оппонента, и красноречие. В более общем, широком смысле ораторское искусство нужно нам для достижения цели коммуникации.

— Насколько важна харизма для оратора? Может ли иметь успех оратор без харизмы, или наоборот, может ли мощная харизма помешать ораторству?

— Харизма понятие довольно скользкое. Я бы предпочёл оперировать другими схожими понятиями — притягательность и обаяние. Под харизмой многие понимают иногда совсем не то, что она представляет. Конечно, я преподавал у людей, которые не обладают в достаточной мере обаянием и притягательностью, но они потом смогли выступать и приобрели в себе эти навыки.

Большая часть притягательности, по моим таким наблюдениям, это профицит энергии, которую мы излучаем, которая у нас есть, и мы готовы ей делиться.

И мы это развиваем, настраиваемся, чтобы этим делиться, после определенных тонировок это всё приходит. И поначалу зажатый, никак не проявляющий себя человек, не взаимодействующий с людьми и с публикой, начинает манить к себе взгляды. Такие люди после «настроек» своего обаяния и притягательности понимают определённые закономерности, при обретают навык. Всё это можно назвать определённой технологией.

По поводу помех сильного обаяния и притягательности. Есть такой нюанс, когда человек предрасположен к чему-то, и он выдаёт это на первом занятии, сразу понимаешь, что эта фишка и будет на финальном выступлении. Но из-за того, что участнику всё даётся очень легко в плане выступлений и он всегда в центре внимания, обычно эти люди пренебрегают подготовкой, им сложно собраться и структурировать мысли. Они полагаются на лёгкость обычного течения обстоятельств, и какое-то время это действует, а потом перестаёт. А человек с более слабыми способностями за счёт упорства и трудолюбия достигает гораздо больше, чем тот, кто не вложил достаточно труда.

Сильная харизма может лишь влиять на самооценку, которая не даёт трудиться из-за своей самоуверенности во всём.

— Я слышала определение «звуковая гигиена». Можете рассказать об этом подробнее, насколько она связана с ораторством?

— Есть два понятия: звуковая гигиена и голосовая гигиена, они разные в своей сути. Звуковая гигиена про то, чтобы, исключать лишние источники шума из нашей жизни, когда фоном работает телевизор, люди постоянно ходят в нашем пространстве и создают звуки, что-то говорят громко, кричат и так далее. Этот звуковой шум дома, на работе, на улице выбивает из состояния равновесия и раздёргивает. Применительно к ораторскому искусству нужно говорить о голосовой гигиене — профилактике для голоса — что мы должны применять, чтобы голос оставался в тонусе и хороших характеристиках.

Здесь можно применить следующее. Первый момент. Если вы чувствуете, что перенапряглись, появилась усталость голоса, просто молчите, не надо шептать, пытаться напрягать голос. Не надо думать, что я чуть-чуть сейчас поработаю, отыщу в себе силы, ничем хорошим это не заканчивается.Я не сторонник экстренных способов быстрого восстановления голоса — что-то выпить, что-то сделать, лучше просто дать себе отдохнуть. И второй момент, который тоже очень помогает — дыхательные практики. Например, уникальная дыхательная практика А.Н. Стрельниковой хорошо работает, она не только восстанавливает голос, но эффективна для профилактики простудных заболеваний.

— Как я понимаю, любое занятие начинается с разминки лицевых мышц и языка. Расскажите об этом. Дайте бытовые советы.

— Занятия на курсе начинаются с упражнений фокусировки внимания. Люди приходят взрослые, уставшие, после работы, обитающие в своих мыслях и проблемах, в рабочих процессах. Поэтому сначала делаем разогрев для мозга, чтобы его активировать, сфокусироваться.

Если в начале мы сделаем речевые разминки без упражнений на фокусировку внимания, они могут быть сделаны совершенно на автомате. Поэтому лицевые разминки, артикуляционная гимнастика – это во вторую очередь. Например, упражнение облизать зубы по часовой стрелке и против — лучшее для языка и экстренное, эффективное упражнение для дикции. Надо повторить пять раз.

— Пётр, как правильно дышать при разговорной речи, а как при чтении текстов?

— Дышим мы одинаково что при говорении, что при чтении текстов. Это один тип — речевое дыхание. Здесь главное не торопиться и не пренебрегать паузами — это фатальные ошибки для звучания и для голоса. Мы вдыхаем в паузе. И если торопимся и не даем себе паузу для вдоха, то постоянно будем подхватывать воздух в верхней части грудной клетки, и у нас будет ключичное дыхание, зажим гортани. Звук будет высокий и противный. Мало того, что это сложно слушать и воспринимать, так и самому говорящему будет максимально некомфортно. Выглядит и звучит такое очень неуверенно.

Важна неторопливость в речи. Нужно ставить себя на паузу и дышать диафрагмально и глубоко — короткий, но ёмкий вдох.

— Знаю, что в ораторстве особую роль играет организация правильного выдоха. Расскажите об этом.

— Правильный выдох также важен, как правильный вдох. Это циклические процессы, которые м нужно настроить. Я бы сформулировал более корректно — эффективный выдох. Что это такое и для чего нужно? Это продолжительный выдох, на котором мы можем говорить довольно активно и плотно. Если мы быстро тратим выдох, соответственно, постоянно нужно вдыхать. Это создает перенапряжение определённого толка. Если мы говорим продолжительно, но при этом не используем в достаточной степени диафрагму, которая должна быть активна, мы будем говорить тихо. Это тоже нехорошо, потому что нас не услышат.

Нужен баланс между продолжительностью нашего звучания и громкостью этого звучания. Для этого очень хорошо подходит, например, упражнения «Тридцать три Егорки»: берём короткий и ёмкий вдох в диафрагму и начинаем на выдохе считать «Егорок»: раз Егорка, два Егорка, три Егорка и так далее. При этом стараемся достичь баланса громкости и продолжительности, опять же не торопимся.

— Пётр, поделитесь воспоминаниями о своей первой группе учеников. И верно ли утверждение, что в процессе преподавания сам учитель воспринимает многое как ученик?

— Первая группа учеников — ребята, которым я очень благодарен, потому что они мне доверились, когда к меня не было такого опыта, как сейчас, когда выпустились на моих курсах 35 групп.

Тогда у меня был курс ораторского искусства продолжительностью два месяца. Мы занимались два раза в неделю, а курс был выжимкой из актёрского и других тренингов ораторского искусства, из множества книг и своего личного опыта ведения мероприятий и ораторских выступлений. На тот момент, кстати, я состоял в Ассоциации Спикеров СНГ под руководством Радислава Гандапаса ( коуч по лидерству, ораторскому искусству и лайф-менеджменту — прим. Ф). Оттуда много всего брал для учеников. Для себя я тоже много почерпнул от своей первой группы учеников. Мои курсы, как и я, всё время менялись и трансформировались. Конечно, я учусь у каждого потока чему-то новому. Каждый поток — это индивидуальное явление со своей атмосферой, поэтому всегда можно черпать что-то новое.

— Насколько Вы изменились как преподаватель за весь пройденный профессиональный путь? Что поняли для себя особенно важного и ценного? Помогло ли преподавание раскрыть Ваш личный потенциал?

— Естественно, трансформация есть, но про неё, наверно, стоило бы говорить людям со стороны, мне сложно сказать объективно. Я по себе чувствую рост безусловный. К примеру, раньше у меня не было корпоративных тренингов в крупных организациях, а сейчас я их провожу. Этот опыт сам по себе интересный. Когда приходишь и видишь солидных статусных людей, директоров, топ-менеджеров, и сам начинаешь чувствовать себя увереннее. Начинаешь осознавать, что это ты отдаешь знания им, достигшим больших высот в жизни.

О важности и ценности я размышляю много, и могу поделиться следующим: самое важное, что есть в нашей жизни, — это люди, и всё, что приходит в нашу жизнь, приходит через людей. Я всё чаще понимаю, что людям нужно просто поговорить друг с другом, дать им на это время. Людям просто нужно побыть вместе, что-то обсудить, и нужно закладывать на это время людей.

— Можно ли назвать оратором человека, который позволяет на сцене обсценную лексику? Литературный язык – это единственное, что можно применять в ораторском искусстве, или это не так?

— Вопрос очень интересен, спасибо. Здесь всё индивидуально и зависит от формата мероприятия и стиля оратора. Нельзя сказать: давайте все переходим литературный язык, и это будет единственно правильно. Опять же вспоминаем, в ораторстве важно достичь цели коммуникации. Иногда цель достигается быстрее и эффективнее с обсценной лексикой. Мы должны воспринимать лексические пласты языка и возможность их использования как средство для того, чтобы выразить идею, выразить что-то тонкое, то, что мы хотим донести до нашего зрителя,

Иногда и матерное слово может звучать эстетично, например, использование в спектаклях, в художественных произведениях.

— В Белгороде есть определённый говор, по которому всегда можно отличить белгородцев. По-вашему мнению, стоит ли бороться с особенностями говора?

— Сложно с этим спорить, говор есть. Самое основное, с чем нужно работать, это фрикативный звук «Г», а в остальном это не так явно. Работать с ним непросто, нужно желание и достаточное время для искоренения недостатков. Но оно того стоит, особенно когда на кону профессиональная деятельность.

-— На каких современных ораторов Вы ориентированы сами?

— Радислав Гандапас, Нина Зверева, Андрей Макаров, Наталья Грейс. Я удивляюсь и восхищаюсь их ораторскими способностями, ясности мысли, современности подачи, эстетизации речи.

— Вы бы хотели пообщаться с Цицероном вживую? Какой бы вопрос Вы ему задали?

— Конечно, я хотел бы пообщаться вживую с Цицероном (прим.: Марк Ту́ллий Цицеро́н — римский государственный и политический деятель республиканского периода, оратор, философ, учёный). Цицерон — доказательство явления личного бессмертия. Он недосягаем в силе своей мысли и привлекает внимание к своей личности до сих пор. Мой вопрос к Цицерону звучал бы просто: насколько Вы счастливы?

Когда я вижу людей успешных, людей, которые оставили какое-то наследие после себя, у меня всегда возникает вопрос, насколько они при этом были счастливы?

Мой личный интерес всегда зиждился на сохранении баланса личного счастья и успешности в делах.

— А насколько счастлив сам Пётр Безруков?

— Я часто размышляю над этим вопросом и понимаю, что я счастлив живя и работая в Белгороде.

Недавно наткнулся на песню Марата Нигматуллина «Быть частью», где поётся «в жизни всегда есть люди, через которых Бог тебя любит, в жизни всегда есть люди, которых Он любит через тебя». Эти слова – мой залог тех чувств, которые я испытываю в отношении счастья.