Панические атаки и депрессия: с чем обращаются к психологам жители Северного Кавказа в период пандемии

Режим самоизоляции не для всех пройдет бесследно: карантин стал суровым испытанием для нервов. Даже "крепкие кавказские мужчины" начали обращаться за психологической помощью, говорят специалисты. Психолог Ламара Исмаилова уже больше месяца дежурит на горячей линии, которую по ее предложению открыл Минздрав Чечни.


"Большинство звонков поступает от мужчин. Каждый второй – панические атаки, в том числе, первичные приступы. Помимо этого жалобы на депрессию.  Звонят анонимно. Ценно, что признают проблему, и решаются действовать, искать решения", – делится Исмаилова.


По ее словам, приступы панической атаки в домашних условиях могут удивить: ведь дом воспринимается как надежное место. Но подавленность может быть связана и с финансовыми трудностями, потерей работы.


"Для женщин самоизоляция привычнее, они итак зачастую проводят много времени дома, в быту. Для них стресс иное - переход детей на дистанционное обучение, за которое они оказались ответственны. Плюс муж с нервными срывами и как следствие - конфликты. В самый сложный период к нам поступало по полтора десятка звонков в день. Бывало, говорили с людьми по часу, оказывали экстренную психологическую. К нам дозванивались также из Дагестана и Ингушетии", - делится Исмаилова.


После второго этапа снятия карантинных мер, говорит психолог, звонков стало меньше: "У людей эйфория, подъем духа. Но самоизоляция оставит свой отпечаток. У тех, кто остро пережил, будут остаточные явления. Это надо прорабатывать с психологом. У нас это многие воспринимают как проявление слабости. Культура обращения к таким специалистам мало развита на Кавказе и ее стоит внедрять".


Практикующий психолог Элина Славинская из Махачкалы полагает, что вред от коронавируса не такой сильный, как от от пагубных последствий изоляции.


"Дома не у всех есть личное пространство. Но, когда люди ходят на работу, они меняют обстановку в течение дня. Позавтракали вместе, разошлись, вечером встретились, посмотрели телевизор. А когда вся семья всё время в квартире, разойтись некуда. Люди в изоляции жалуются, что много едят от от безделья, от праздности. Плюс фактор стресса. Молотят как в мясорубке. Соответственно, производят больше мусора. У нас не сформирована культура пребывания наедине с собой, поэтому самоизоляция - это сильный стресс", - поясняет Славинская.


Те, кто был в относительном здравии, будут нуждаться в реабилитации несколько месяцев, предупреждает психолог: "Есть такое понятие в системной семейной терапии, синдром годовщины. Если случился срыв, то через год в это же время они будут повторяться. Те же, кто и без карантина был нездоров, получат критические обострения. И чаще всего у таких людей отсутствует возможность регулярной психотерапии".


Эдуард Бесаев, врач-психотерапевт высшей категории и психиатр-нарколог из Северной Осетии полагает, что основная волна обращений от пострадавших в пандемию еще впереди: "Обычно волна посттравматических расстройств начинается примерно через два месяца после того, как кризис отступил. А когда человек находится в состоянии борьбы за жизнь родственников, постоянно напряжен, нужно что-то срочно делать, не чувствует собственной тревоги. Тревога это о чем?  Как дальше, что дальше? Неизвестность. Человек субъективно себя ограждает тем, что строит планы. А когда все спонтанно, тревога растет.  Это начнет всплывать, когда стрессовая ситуация завершается".