«Наказать русских за угнетение армянского народа». История первых терактов в московском метро
Теракты стали постоянной угрозой для пассажиров московского метрополитена со второй половины 1990-х годов, в период военных действий в Чечне. Однако самый первый теракт в московского метро был совершен почти за 20 лет до этих событий — и те «выходцы с Кавказа», с которыми пресса связывала практически все теракты девяностых и нулевых, не имели к нему никакого отношения.
Во второй половине дня 8 января 1977 года взрыв произошел в вагоне московского метро: бомба сработала в тот момент, когда состав находился на перегоне между станциями «Измайловская» и «Первомайская». В результате этого взрыва погибли 7 человек, еще 37 человек получили ранения. Спустя примерно 30 минут после первого взрыва произошел второй: он прогремел в самом центре Москвы, в продуктовом магазине близ здания КГБ СССР на улице Дзержинского (ныне Большая Лубянка). А чуть позже произошел третий взрыв — сработала бомба, заложенная в урне у продуктового магазина на улице 25 Октября (ныне улица Никольская).
Второй и третий взрыв обошлись без жертв: в магазине на улице Дзержинского людей спас массивный прилавок-холодильник, под которым была заложена бомба, а на улице 25 Октября — тяжелая чугунная урна, в которую террористы поместили взрывное устройство (она оказалась слишком прочной и не разорвалась, а взрывная волна ушла вверх). По оценкам специалистов, первый взрыв, прогремевший в вагоне метро, мог повлечь гораздо больше жертв, если бы бомба была приведена в действие в тоннеле. Сравнительно небольшое число погибших и раненых объяснялось тем, что взрывное устройство сработало, когда поезд находился на открытом перегоне.
Расследование
Серия терактов для Москвы 1977 года стала беспрецедентным событием — подобных ситуаций ранее не происходило и практического опыта реагирования на ситуации такого рода у правоохранительных органов не было. Однако в ходе дальнейшего расследования советские органы госбезопасности проделали масштабную и скрупулезную работу.
«Это преступление для нас было как гром среди ясного неба. Ситуация была крайне сложная: сначала все силы были брошены в Измайловский парк, потом прогремели еще два взрыва, из-за этого на третий взрыв выехал только ответственный дежурный. Также сразу после взрывов начали поступать звонки о минировании автобусных парков. Это было прямо-таки вопиющее событие и мы тогда работали в жестком графике. Были созданы несколько следственно-оперативных групп, была проведена уникальная работа по сбору вещественных доказательств. Их собирали с крыш, растапливали снег, чтобы собрать все осколки и восстановить детальную картину преступления. Тогда было вывезено и переплавлено около четырех тонн снега. Находили даже самые мелкие детали вроде стрелок от часов», — рассказал Инфо24 член совета по внешней и оборонной политике, генерал-майор ФСБ в запасе и непосредственный участник расследования терактов 1977 года Александр Михайлов. Крошечный предмет, найденный после растопки снега, стал впоследствии одним из вещдоков по делу с кодовым названием «Взрывники». Специалисты установили, что это стрелка от часов, изготовленных на Ереванском часовом заводе — они являлись компонентом самодельной бомбы. При вскрытии тела одного из погибших в вагоне метро нашли другой важный вещдок: ручку от чугунной утятницы производства Харьковского завода. Исследуя по отдельности все компоненты бомбы, следователи составляли списки городов, где производились эти предметы или материалы, и куда они поставлялись.
«Также оперативники работали по людям, вызывающим подозрения. Работали даже в местах, где проходили лечение люди с психическими заболеваниями, которые могли делать такие заявления. Сотрудники работали в таком жестком режиме около года. Позже председатель КГБ СССР Юрий Андропов дал команду закончить розыск к 30 октября — ко дню 60-летия советской власти», — вспоминает Александр Михайлов.
Список городов, где могла быть собрана бомба, постепенно сокращался. Большинство улик указывало, что взрывное устройство собирали либо на юге России (Ростов-на-Дону), либо в Закавказье (Ереван). Одной из последних улик в пользу Еревана стала хозяйственная сумка, в которой террористы пронесли бомбу в вагон: материал, из которого сшили сумку, был изготовлен в Горьковской области и поставлялся в ряд городов, в том числе на юге СССР. Специалистам удалось воссоздать внешний вид сумки, которую при взрыве разорвало на клочки, однако производителя изделия долго не удавалось установить. Только осенью 1977 года молодой сотрудник КГБ в аэропорту Ташкента заметил у одной из пассажирок сумку, очень похожую на сумку с ориентировки. Из информации на бирке следовало, что сумку сшили на кожгалантерейной фабрике в Ереване. Собрав все эти доказательства, оперативно-следственная группа в октябре 1977 года отправилась в Армению, чтобы искать «взрывников» там.
Бомбы на Курском вокзале
Практически в те же дни, когда московские следователи готовили оперативные мероприятия в Армении, двое мужчин доставили из Еревана в Москву еще одну сумку с бомбой в утятнице.
Прибыв на Курский вокзал, злоумышленники поняли, что передвигаться с таким багажом по Москве им не следует: в связи с приближающимся юбилеем Октябрьской Революции в городе были серьезно усилены меры безопасности, улицы и вагоны метро постоянно патрулировались. Чтобы не рисковать, они оставили сумку там же, на Курском вокзале, поспешив сесть на обратный поезд до Еревана.
Бомба имела двусторонний тумблер и лампочку: преступники рассчитывали, что тот, кто обнаружит взрывное устройство с включенной лампочкой, повернет тумблер в обратную сторону и тем самым приведет взрывное устройство в действие. Однако расчет не удался: группа других пассажиров, приметив бесхозную сумку, решила незаметно присвоить ее, спрятав среди своих вещей.
Рассмотреть опасное содержимое «находки» и отнести ее в милицию они удосужились только на следующий день — к тому времени батарея успела сесть и переключение тумблера, которое должно было по задумке привести к взрыву, ни к чему не привело.
Подозреваемые
В сумке с бомбами остались личные вещи, которые помогли милиционерам составить портрет подозреваемого. Это была синяя куртка от спортивного костюма и шапка, в которой остались несколько волос владельца — черных и полукурчавых. Ориентировку составили на черноволосого мужчину без шапки и багажа, вероятная одежда — спортивные брюки от синего костюма. Проверке подверглись все пассажиры, которые следовали любым транспортом в республики Закавказья: Азербайджан, Грузию и Армению. В поезде Москва — Ереван, который отправился с Курского вокзала, уже на подъезде к Армении оперативники обнаружили подозреваемого: под брюками у него были поддеты синие тренировочные штаны, но ни куртки от костюма, ни багажа, ни шапки не было. Пассажира, 28-летнего сварщика Акопа Степаняна, задержали вместе с попутчиком — им был родственник Степаняна, 23-летний художник Завен Багдасарян. В Ереване обоих допросили. Степанян выдал себя сам: на вопрос, где он оставил сумку, задержанный поспешил ответить, что сумка не его, — и тем самым показал свою осведомленность. Багдасарян же легко попался на уловку оперативников: выбрал из кучи курток и шапок вещи Акопа, чтобы передать другу в холодную камеру отдела милиции. Таким образом и куртку, и шапку удалось связать со Степаняном. Мать Степаняна сообщила, что сын несколько дней назад отправился кататься на лыжах — с той самой сумкой, которую нашли на Курском вокзале со взрывным устройством внутри. «В Армении возникли сложные моменты юридического характера. Прокуратура отказывалась давать санкцию на обыск, из-за чего нашим сотрудникам пришлось провести следственные действия под свою ответственность. В квартире подозреваемых была обнаружена взрывчатка. Расследование осложняла позиция следственных органов Армении. Тогда буквально вся страна помогала, слала образцы, а армяне разродились только к октябрю. Они с января не удосужились ничего проверить у себя, надеясь на авось. Поэтому в Ереван сразу выехала бригада. Если бы они проанализировали свои же данные, то они бы вышли на это дело. Кроме того, политическое руководство Армении попыталось вмешаться в расследование. Поэтому нам пришлось в срочном порядке этапировать подозреваемых в Лефортово, чтобы их не успели перехватить», — отмечает Александр Михайлов, говоря о расследовании дела «взрывников».
Организатор терактов После задержания Степаняна и Багдасаряна следователи довольно скоро вышли на идейного вдохновителя терактов. 32-летний Степан Затикян, сосед и друг подозреваемых, сам в Москву не ездил, — однако именно его рукой, как впоследствии установили оперативники, была начерчена схема взрывного устройства, по которой сварщик Степанян собирал бомбу. Затикян был известен советским спецслужбам как сооснователь сепаратистской организации — Национальной объединительной партии Армении (НОП). Возглавляемая им организация провозглашала своей целью «независимость Армении в ее исторических границах». За 9 лет до терактов в Москве он был осужден за антисоветскую агитацию и пропаганду. В 1975 году послал свой паспорт в Верховный Совет вместе с заявлением об отказе от советского гражданства, однако ответа на заявление не получил, а паспорт впоследствии милиционеры вернули жене Затикяна.
«Всего по делу прошли три человека. Но оказалось, что свидетелей было около 200 человек, и многих из них можно было привлечь к ответственности: кто-то помогал с доставкой взрывчатки, кто-то вытачивал детали. Но тогда решили не поднимать планку, а оставить все как есть. Это связано с празднованием 60-летия советской власти», — комментирует исход дела Александр Михайлов.
В январе 1979 года все трое террористов были приговорены к расстрелу. «Если нужно, я буду взрывать. Если кто-нибудь из нас останется в живых, снова будут взрывы», — заявлял в суде Степанян. Лидер взрывников Затикян во время процесса пропагандировал ненависть к евреям и русским, требовал «наказать русских за угнетение армянского народа», на армянском языке призывая единомышленников «мстить». Через неделю после вынесения приговора осужденных расстреляли.
«В деле есть совершенно неубиенные доказательства. Есть запись процесса, на котором Затикян орал «Свобода Армении». У него были два подельника, один из которых был с тараканами в голове, они были полностью под влиянием Затикяна. Он не скрывал свою позицию и открыто говорил о своих взглядах», — заключает Александр Михайлов.
Покровитель террористов
Следственным действиям московских чекистов в Ереване активно препятствовал первый секретарь ЦК компартии Армянской ССР Карен Демирчян. По предположению экс-главы «идеологического» управления КГБ СССР Филиппа Бобкова, Демирчян был осведомлен о существовании в Советской Армении ячейки международной террористической организации — Секретной армии освобождения Армении (АСАЛА), однако тщательно скрывал этот факт от руководства СССР. По указанию Демирчяна ни одна газета, выходившая на армянском языке, не опубликовала сообщения о терактах в Москве. Руководство армянского управления КГБ также приложило достаточно усилий, чтобы утаить от московского начальства сведения о деятельности АСАЛА в советской республике. АСАЛА Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia, ASALA — радикальная боевая организация, возникшая в 1975 году под руководством ливанского армянина Акопа Акопяна. До своего официального образования, в период с 1972 по 1975 год, организация совершила ряд отдельных терактов. Действовала на Ближнем Востоке и в Европе. Госдепартамент США включил АСАЛА в список террористических организаций и описал в своем ежемесячном бюллетене за август 1982 года явление «армянского терроризма». Само явление, впрочем, возникло значительно раньше: террор в качестве метода своей борьбы провозглашали старейшие политические организации Армении — основанная в 1887 году партия «Гнчак» и основанная в 1890 году Армянская революционная федерация «Дашнакцутюн». Члены обеих организаций в первые годы 20-го века совершили целый ряд террористических актов на Южном Кавказе. Члены АСАЛА совершали теракты, вооруженные нападения на дипломатические органы Турции и политические убийства турецких дипломатов. В 1981 году боевики АСАЛА совершили вооруженный захват турецкого консульства в Париже и осуществили еще рад терактов во Франции, Италии и Швейцарии.
В 1982 году члены организации захватили заложников в аэропорту Анкары — тогда погибли 9 человек, в том числе американец и гражданин ФРГ. Жертвами террористических акций АСАЛА в разных странах мира периодически становились и армяне, у которых боевики вымогали деньги на «борьбу».
В 1990-х годах армянские радикалы также предприняли несколько террористических акций в Закавказье. Жертвами этих терактов стали жители Грузии, Азербайджана и России, — в том числе армяне, которые не поддерживали политику террора. Так, в 1990 году они совершили взрыв автобуса Тбилиси — Агдам, а в 1994 году — два теракта в бакинском метро, в результате которых погибли несколько десятков человек.
Карен Демирчан, покрывавший националистов-радикалов в советской Армении, через несколько лет после распада СССР сам погиб от рук террористов. Летом 1999 года он стал председателем Национального собрания Армении, а 27 октября того же года был расстрелян прямо в зале парламента Наири Унаняном — бывшим членом «Дашнакцутюн». Давние традиции армянского террора
В том, что группа Затикяна была связана с АСАЛА, уверен и историк Ризван Гусейнов. Деятельность армянских террористов имеет давнюю историю, и значительная часть из сотен терактов была направлена против России, отмечает он.
«Теракты в Москве в 1977 году — не спорадическое событие, это была целенаправленная акция против государственности. Это было советское государство, но на тот период в этом государстве все мы вроде бы жили мирно, и со стороны других народов в СССР таких актов не было. Слова Затикяна на суде после вынесения приговора через 15 лет, как мы видим, реализовались — благодаря армянским националистам, которые спровоцировали Карабахский конфликт, СССР и развалился», — говорит он.
На связь Затикяна с АСАЛА явно указывают антисемитские высказывания осужденного лидера террористов в суде.
«На тот момент очень сложная конфликтная ситуация была на Ближнем Востоке вокруг Израиля, напряженная ситуация была в Палестине, в Ливане. И армянские террористические организации, в первую очередь АСАЛА, играли значительную роль в дестабилизации в этом регионе. Затикян и его команда были мягко говоря связаны с этими организациями, — раз у них была такая ненависть к еврейскому народу, который точно никакого отношения к политической деятельности армян в СССР не имел. Но АСАЛА на тот момент воевала против Израиля, и на Ближнем Востоке часть событий курировалась КГБ Армении. В ходе расследования московских терактов могла быть раскрыта прямая агентурная связь армянских террористов с высшим руководством Армении. Поэтому власти Армении и местное КГБ не были заинтересованы в том, чтобы высшее руководство СССР и советская пресса узнали о таких теплых отношениях партийных лидеров Армении с явно террористическими организациями», — рассуждает историк.
Особняком по числу жертв стоит теракт, совершенный на пароме «Советская Калмыкия» 8 января 1992 года. На борту парома по маршруту Красноводск — Баку сработало взрывное устройство, после чего начался пожар, однако судно не затонуло. В результате теракта погибли 25 человек и 88 человек пострадали. Если бы паром затонул, жертв было бы значительно больше, отмечает Гусейнов, говоря об «армянской школе террора».
Угроза для юга России
«Угроза армянского террора всегда есть, она была и в царской России, и в конце СССР, она же привела к распаду СССР — и сегодня никто не может исключать, что в самый неподходящий для России момент может опять подняться всплеск армянского терроризма, в первую очередь на юге России. Фактически армяне считают юг России своей вотчиной, и Россия не имеет устойчивой концепции, как с этим бороться, не имеет своей формулы, как обезопасить юг страны. Армянский бизнес, армянская диаспора пустили глубокие корни на юге России», — говорит Ризван Гусейнов.
Выводы азербайджанского историка об уязвимости юга России для армянского террора «во имя Великой Армении от моря до моря» подтверждает независимый журналист, эксперт по межнациональным конфликтам Евгений Михайлов. Он напоминает, что в феврале 1994 года в Ростове-на-Дону были осуждены пятеро армянских террористов. «Уже на фоне развала Советского Союза, 8 апреля 1991 года, армянскими террористами была впервые совершена атака в Ростове-на-Дону — покушение на высокопоставленного сотрудника МВД, полковника Блахотина. На тот момент КГБ СССР еще достаточно быстро установило личности преступников и они оперативно были задержаны. Дело было доведено до суда и сопровождалось уже новой структурой госбезопасности, Федеральной службой контрразведки России. По обвинению в совершении этого преступления перед судом предстали жители города Степанакерта, братья Акоп и Самвел Багманяны, ереванцы Армен Антонян и Камо Егинян и ростовчанин Карлен Акопян.
Суд установил, что полковник Блахотин был застрелен ими по ошибке — в замысел группы входило убийство генерал-майора Сафонова, занимавшего с 1978 до ноября 1990 года должность коменданта Степанакерта. Генерал-майор Сафонов обвинялся боевиками в якобы многочисленных лишениях армянского населения Нагорного Карабаха, и был приговорен к смерти на одном из многолюдных митингов в Ереване. Согласно приговору Ростовского областного суда от 4 февраля 1994 года, организатором и руководителем убийства представителя государственной власти был признан Акоп Багманян, его брат Самвел был признан виновным в пособничестве преступлению, а Армен Антонян — непосредственным исполнителем убийства. Карлена Акопяна признали виновным в укрывательстве преступников, а Камо Егиняна, чье участие в убийстве осталось недоказанным — в незаконном ношении огнестрельного оружия.
В итоге Акоп Багманян и Армен Антонян были приговорены к 15 годам лишения свободы, Самвел Багманян — к 12 годам, Карлен Акопян — к 4 годам, а Камо Егинян был освобожден из-под стражи в зале суда, так как вынесенный срок — 2 года и 9 месяцев — он отбыл в ходе предварительного заключения. Террористы были прекрасно вооружены импортным оружием и приборами ночного видения для слежки за приговоренным генералом Сафоновым. Адрес генерал-майора они узнали у солдат на КПП войсковой части, но добытая преступниками информация о номере служебной машины Сафонова оказалась неточной — они получили номер служебного автомобиля полковника Блахотина, жившего в одном подъезде с Сафоновым. Когда Блахотин вышел из подъезда и сел в автомобиль, Армен Антонян подошел к нему и расстрелял офицера двумя автоматными очередями. Позже террористов выпустили из российских зон и переправили в Ереван, где они были встречены как герои«, — рассказывает Евгений Михайлов. Современные россияне с удивлением узнают о том, что первый теракт в московском метро осуществили именно армянские террористы — об этом факте, как и о том, что именно Армения запустила распад СССР, начав боевые действия в Нагорном Карабахе, отмечает журналист.
«Многие годы в российских СМИ царила вакханалия в плане абсолютной поддержки Армении и ее действий на Кавказе. Проармянская пропаганда не позволяла россиянам по-иному смотреть на исторического союзника, игравшего на христианских ценностях — но только в одни ворота. Но несмотря на активную пропаганду проармянских СМИ, правда все равно всплывает», — констатирует Евгений Михайлов.