На местной почве. Как во Франции борются с радикализмом
Обсуждение публичной политики Франции в сфере профилактики радикализации. МВД Франции.
Проблема экстремизма в Дагестане, да и в целом на Северном Кавказе, еще недавно была самой злободневной. Снизив свою остроту, она не исчезла совсем. В этом отношении интересно, как развивается ситуация в других стран, которые широко используют методы профилактики радикализма и экстремизма, добиваясь существенных успехов в данном направлении. РИА «Дербент» посвятило специальный материал Германии, сравнив то, как обстоит дело в этой стране с российскими реалиями.
В настоящий момент на Кавказе очень серьезным является вопрос возвращения на родину участников конфликта в Сирии и Ираке на стороне ИГИЛ (организация, запрещенная в России). К этой террористической организации больше всего присоединилось граждан Франции (среди европейских стран). Поэтому французский опыт должен оказаться весьма полезным для нашей страны.
Франция – одна из европейских стран, в которой проблеме борьбы с экстремизмом и его профилактике уделяется особое внимание со стороны государства. Она стала второй страной после Германии, которую 9-14 марта этого года посетили российские эксперты в рамках реализации международного проекта DRA по превенции радикализма на Северном Кавказе и в Татарстане.
Несмотря на то, что во Франции проблемой религиозно мотивированного радикализма и экстремизма на государственном уровне занялись позже, чем в Германии, совместные усилия государства и ассоциаций (т.е. некоммерческих организаций) в этой области представляются более эффективными. Кроме того, опыт Франции оказывается в чем-то ближе к специфическим российским условиям.
О том, как во Франции относятся к этой проблеме, говорит также тот факт, что, несмотря на начало эпидемии коронавируса, во Франции не была отменена ни одна запланированная встреча. И программа была выполнена в полном объеме. С российской делегацией встречались высокопоставленные чиновники, в частности, глава Межведомственного комитета по предупреждению правонарушений и радикализации МВД Франции Ариан Жоссан, генеральный секретарь Научного комитета по предотвращению радикализации Аньес Неттер, руководитель проекта по предотвращению радикализации в префектуре Сен-Дени Николя Дюфрен.
Почему Франция ближе?
Хотя Германия географически ближе к России и наши страны в прошлом связывали династические узы, все же отдаленная Франция больше напоминает Россию. Это касается не только более похожего ритма жизни, даже ментальности жителей. Францию и Россию в отличие от Германии связывает колониальное прошлое. Германия долго шла к своему объединению и опоздала к колониальному разделу мира.
Поэтому миграционный поток во Францию складывается главным образом из жителей ее бывших колоний. А в Германию массовая миграция шла из Турции, страны, с которой у нее сложились давние и прочные связи, но все-таки совсем другой страны. Россия же похожа в этом отношении на Францию, так как миграционные потоки в нее направлены из бывших частей Российской Империи и Советского Союза.
В этом плане примечательны слова Марка Экера, одного из специалистов по вопросам терроризма и профилактики радикализации из Французского института международных отношений, о том, что проблема религиозно мотивированного экстремизма во Франции имеет местную основу. По его мнению, несмотря на то, что проблема распространена главным образом в мигрантских сообществах, она уже укоренилась, так как носителями радикальных идей являются французы – граждане страны родившееся и выросшие на ее территории, пусть во втором или третьем поколении.
Выступление политолога Марка Экера.
Такой подход к пониманию проблемы связан с более выраженным восприятием всех своих граждан в качестве единой нации, что неудивительно, так как сама идея современной политической нации оформилась в период Великой французской революции на основе лозунга «свобода, равенство, братство», являющегося девизом и современной Франции.
И Франция действительно живет этим девизом – представители самых разных рас, культур и народов гармонично вписаны во французскую нацию. На встречах с представителями госструктур и экспертным сообществом, а также на улице не было заметно какой-либо сегрегации или изолированности.
Долго, но эффективно
Возможно, с этим связано то, что во Франции почти сразу отказались от термина дерадикализация, как неподходящего и неэффективного в деле реализации превенции радикализма. Особенно в сфере третичной превенции, связанной с работой с лицами, совершившими деяния экстремистского характера.
В Пятой республике осознали, что профилактика радикализации не может строится банальном утверждении несостоятельности и деструктивности экстремистских взглядов. Поэтому большое внимание уделяется школе, в которой особое место занимает развитие критического мышления и занятия, в которых обсуждаются такие вопросы, как «что такое быть гражданином Франции».
Точкой отчета во Франции стал 2014 год, когда на правительственном уровне началась целенаправленная работа по созданию структур по превенции радикализма. Эта деятельность ускорилась после терактов 2015 года, всколыхнувших и французское и мировое общество. Наиболее резонансными стал разгром редакции Charlie Hebdo 7 января в Париже (погибло 12 человек) и события 13 ноября, названные ИГИЛ (организация, запрещенная в РФ) «11 сентября по-французски» (унесли жизни 130 человек).
Примечательно, что борьба с радикализмом и экстремизмом получила всемерную поддержку властей, и очень быстро оформилась в стройную систему. В 2016 году была создана специальная структура – Научный комитет по предотвращению радикализации (COSPRAD), а в 2018 году был утвержден национальный план превенции радикализма «Предотвратить, чтобы защитить». Причем вся эта деятельность ведется на самом высоком уровне, за нее отвечает премьер министр республики.
Страна реализует долгосрочные и дорогостоящие проекты, которые должны дать отстроченный эффект. Причем другой важнейшей целью помимо превентивных мер является избавление от радикального мировоззрения его носителей, особенно тех, кто оказался втянут в экстремистскую деятельность.
Не осталось в стороне мусульманское население Франции, которое так же остро восприняло теракты и их последствия. Одним из мусульманских активистов в борьбе с экстремизмом стал Фарид Грин, являющийся имамом. Он осуществляет третичную превенцию в исправительных учреждениях в качестве капеллана. В них ему приходится общаться с очень радикальными представителями мусульманского сообщества Франции, многие из которых оказались за решеткой после возращения из Сирии и Ирака, где они воевали на стороне ИГИЛ. Этой непростой работой он занялся по личной инициативе и надеется, что ему удалось изменить сознание многих радикалов.
Капеллан Фарид Грин отвечает на вопросы о третичной превенции.
Поверхностность радикализма
Рассказывая о своей работе, он отметил, что встречается только с теми, кто сам желает общаться с ним, пытаясь разобраться в своих взглядах на жизнь и религию. Причем, по словам Грина, бесполезно встречаться с заключенными в самые первые дни их тюремного срока, так как они должны осознать, что попали в исправительное учреждение и отбывают наказание за совершенные преступления. Кстати, данной практики очень не хватает в нашей стране, так как наша пенитенциарная система не предполагает участия общественных организаций в аналогичной деятельности, тем самым сильно снижая арсенал средств по борьбе с радикальными течениями.
Кстати, как и в Германии, почти все французские эксперты настаивают на том, что религиозно мотивированный радикализм оказывается очень поверхностным. Его носители, как правило, мало что знают об исламе и в целом являются малообразованными людьми с узким кругозором. Причем к своим выводам эксперты пришли, проанализировав массивы данных по заключенным, осужденным за теракты и экстремистскую деятельность.
Дети войны
Как и в России, во Франции большим вызовом стало возвращение граждан, которые уехали на территорию ИГИЛ на Ближнем Востоке. В настоящее время их насчитывается около 280 человек. Почти все они оказались за решеткой. А вернувшиеся 130 детей были распределены в приемные семьи. Учитывая строгое следование принципам светского государства, религиозная принадлежность семей в данном вопросе не учитывается. Однако так случилось, что они попали в основном в семьи мусульманского происхождения, так как суды проходят в департаменте Сен-Сен-Дени, в котором большинство верующих являются мусульманами (по некоторым данным их количество достигает 450-600 тысяч при общей численности департамента в 1,5 млн).
Данное обстоятельство сгладило многие обострения на этой почве. Тем не менее, проблемы все равно возникает, так как дети зачастую оказываются совершенно в другой обстановке. С учетом того, что среди вновь прибывающих из Сирии детей доля подростков растет, а детей дошкольного снижается, сложности еще только предстоят. И контакты в этой сфере между российской и французской сторонами также могли бы быть очень полезными и плодотворными.
Амиль Саркаров
Сообщение На местной почве. Как во Франции борются с радикализмом появились сначала на Новости Дагестана.