«Молокономия»: кому и зачем понадобился молочный скандал в Карелии
Недавнее решение властей о прекращении поставок сырого молока с государственных совхозов «Ильинское» и «Мегрега» в Олонецком районе местным молокозаводам рискует стать событием года. Переработчики тут же предупредили о скором дефиците молока на полках местных магазинов.
В адрес Минсельхоза Карелии и лично профильного министра Владимира Лабинова, зачем-то нашедших нужных поставщиков за тридевять земель - в Вологде, - посыпалось множество упреков. Упоминалось и о том, что чиновники преследуют некие коммерческие интересы.
«Пустые полки»
И.о. директора АО «Олонецкий молочный комбинат» Светлана Скворцова сообщила «КарелИнформу», что в Вологодскую область ушла треть сырья для предприятия и заодно предположила, что решение властей может привести к социальному взрыву.
«А с чем работать, если молока - нет? – недоумевала руководитель. - Если такое отношение к производству, а молока больше негде взять, то что делать? Производству либо выгодно работать на определенном объеме молока, либо невыгодно <…> А то берут вероломно – и забирают тридцать процентов объемов. У нас заключены договора с федеральными сетями, с детскими садами и так далее. Плюс есть обязательства перед своими покупателями. Они придут <…> в магазины, а там - пустые полки. Что это будет? Негодование или социальный взрыв? Кому нужны такие настроения сейчас в республике, после выборов?»
В возможных бизнес-интересах Минсельхоза ничего страшного нет, добавила руководитель. Но недоумение у молокозаводов вызвала «срочность» решения. И странное отношение к договорными обязательствам.
«Если в договоре написано, что нас должны предупредить [об изменениях. – Прим. Ред.] за шестьдесят дней, то давайте действовать в правовых рамках, - добавила Светлана Скворцова. – О том, что молока не будет, совхозы были предупреждены за три дня. А они, в свою очередь, предупредили нас о том, что для них нашли Вологду. В итоге самый главный наш поставщик («Ильинское») сократил поставки на сто процентов «Мегрега» тоже остановила поставки своего молока на «Славмо» своего молока. Как на это все смотреть?»
Руководство «Славмо» в разговоре с журналистом «КарелИнформа» от оперативных комментариев отказалось: представитель комбината Сергей Басов сослался на недостаток информации. Но примечателен тот факт, что «Славмо» в целом по этому поводу хранит молчание.
В скором времени, возможно, эта тенденция изменится: в середине октября в Минсельхозе запланировано большое совещание, куда, в том числе, приглашен исполнительный директор молокозавода Анатолий Булдаков.
СМИ уже сообщили, что к этому предложению руководство «Славмо» отнеслось скептически. Мол, поздновато собираете. Заодно завод пригрозил новыми договорами и новыми поставщиками, что, по мнению руководства, может плохо сказаться на работе «Мегреги» и «Ильинского».
«Лето было тяжелое»
Позиция властей по «молочному» вопросу сегодня такова. И глава Карелии Артур Парфенчиков, и министр сельского хозяйства РК Владимир Лабинов заявляют, что решение – осознанное и заодно предъявляют большие претензии к менеджменту Олонецкого молочного комбината (ОМК). И про «Славмо» позабыли, что снова уводит диалог в политическую сторону.
Как известно, ОМК исторически связан с местными оппозиционерами – бизнесменом Василием Поповым, давно живущим в Финляндии, и депутатом Заксобрания РК, «яблочницей» Эмилией Слабуновой.
Дополнительный аргумент в пользу политических игр – недавнее выступление Парфенчикова на сессии Заксобрания РК, где Слабунова настаивала на отставке Лабинова. Эмоциональность реакции главы РК, что ему сразу же поставили на вид, – оставим за рамками темы.
«Чего вы не обсуждаете предприятие в Рыпушкалице? [совхоз «Аграрный». – Прим. Ред.] – не выдержал Парфенчиков. - Частное предприятие, давайте обсудим. Почему они сегодня молоко в Псков везут? А не в соседний Олонецкий комбинат? <…> Там частная фирма, с ними политическими лозунгами разговаривать не будешь. Там частный владелец скажет: слушай, куда хочу, туда везу. И нормальный менеджмент, и предлагают достойную цену. Наши совхозы совершенно корректно в начале сентября предложили повысить цену. Ненамного, на два рубля, потому что лето было тяжелое. Потому что комбикорма подорожали, потому что горючее подорожало, потому что строиться надо и Мегреге, и Ильинке».
Глава недоумевал: вы предлагаете «угробить» совхозы ради доходов ОМК, чья часть «вообще непонятно, куда идет»?
«Что мы получили в ответ? – напомнил руководитель региона. - Не хотим такую цену. Видимо, такой менеджмент. Но молоко-то хорошее. Рядом стоят люди, которые готовы его покупать гораздо дороже. И вы нам предлагаете что? Забыть про тех, кто работает в Видлице? Про тех, кто работает в Ильинском, в Мегреге? Но помнить о владельцах Олонецкого молочного комбината?»
Парфенчиков предложил «не истерить» и напомнил о скором профильном совещании, к которому можно профессионально и спокойно подготовиться.
«Я не представляю нормальных отношений с частным партнером, которого в начале «полоскаешь» всеми словами, а потом идешь и говоришь: дай молоко, - добавил он. - А почему в отношении государственных предприятий такое возможно? Это я для людей говорю, в первую очередь. Надо меньше политикой заниматься в сельском хозяйстве. А заниматься самим сельским хозяйством?»
Кто кого наказывает?
Одним из основных доводов властей в пользу своего решения остается сокращение объемов производства того же Олонецкого комбината. У руководства предприятия – свои возражения. По поводу объемов производства в целом, как минимум.
«Министр сельского хозяйства нам пишет: ну и пусть, они все равно сокращают объемы производства, - рассказала «КарелИнформу» Светлана Скворцова. - А откуда он взял эти данные, что мы сокращаем? В 2020 году мы не сократили ничего: если немножко какой-то ассортимент упал, то какой-то вырос <…> А 2021 - объяснимый год, вспомните, какое лето было. Конечно, удои упали, и все сократили, не один ОМК и не одно «Славмо». По всей России кто попал в такую аномальную жару, сократились объемы и производства и переработки».
По словам руководителя, власти также заявляют о необходимости строительства мощного молокозавода, но будущее этих планов также расплывчато.
«Во-первых, кто будет строить завод на двести-триста тонн? – добавляет Светлана Скворцова. – Государство? Или частник? А частник, глядя на все, что происходит <…> Сегодня с ним дружат, а завтра наш министр с ним рассорится и «развернет» все молоко? Кто здесь будет строиться и развиваться при таком отношении? Хоть бы раз поинтересовались, почему упали [объемы переработки. – Прим. Ред.]. Если им нужно, чтобы мы перерабатывали все молоко, приходите! Если у вас есть «бизнес-план» о наращивании объемов в республике - приходите, говорите. Будут такие-то объемы: что вам надо, чтобы вырасти, чтобы начать переработку?»
В свое время комбинат тоже «сдавал» в кабмин бизнес-план о развитии и заявлял о готовности увеличить объемы переработки. Но?
«Дайте нам только разрешение на реконструкцию стен, нам этого не дают. Они что нас – наказывают?» - недоумевает Светлана Скворцова.
Дорогой литр
Упомянутая реконструкция стен – это отголоски давнего спора между ОМК и республикой, связанного с арендой имущества. Но сегодня важнейшим остается социально значимая сторона вопроса. Цена на полках.
«Нам говорят о том, что мы не подняли цены после того, как нас предупредили в начале сентября, - вспоминает Светлана Скворцова. - Мы предложили подождать два-три месяца, это обычная процедура. Мы начинаем разговор с сетями и через два месяца поднимаем цены. Но если уж так приспичило <…> Я все понимаю, цены выросли не только для совхозов. Но. Если уж так, то придите, скажите: два месяца сейчас не устраивает, надо поднять раньше. Мы что – отказались бы? Никакого диалога».
Потому – молоко в Карелии, вероятнее всего, скоро подорожает.
«Цену будем поднимать на 10 процентов: во-первых, совхозы подымают, во-вторых у нас же тоже издержки, - добавляет и.о. руководителя. - С марта больше чем на шестьдесят процентов подорожала упаковка. Расходники тоже. Мы сейчас готовимся к выполнению федерального закона о маркировке [обязательной маркировке товаров. – Прим. Ред.]. Только для того, чтобы значок появился на упаковке, за каждую упаковку надо заплатить рубль. Плюс сколько еще мы закупили оборудования - для активации кода, для отчетности. У нас ушли десятки миллионов рублей. А за выполнение всех законов приходится платить покупателю».
Между тем, министр сельского хозяйства в СМИ успел сообщить о том, что власти договорились о более высокой «молочной» закупочной цене сырого молока - в 32 рубля без НДС (или на два с лишним рубля больше). По словам Владимира Лабинова, власти посчитали такие расценки «более комфортным вариантом для экономической устойчивости предприятий».
Поттому сегодня с местными совхозами заключен договор о частичной переориентации поставок: «Мегрега» будет ежедневно отправлять в Вологодскую область 25 тонн, «Ильинское» - столько же, но через день-два. А переработчики «Славмо» и ОМК - теряют соответствующие объемы.
Нервы и резервы
Теперь самое время пристальнее взглянуть на экономику упомянутых молокозаводов. Судя по недавней отчетности, резервы у предприятий – все же есть.
Выручка АО «Олонецкий молочный комбинат» в прошлом году чуть сократилась – с 960,2 до 950,8 миллиона рублей. Отрицательная динамика – и по себестоимости продаж (с 789,0 до 750,5 миллиона рублей). Зато прибыль от продажи увеличилась с 87,6 до 119,7 миллиона рублей. А чистая прибыль – с 60,6 до 65,4 миллиона рублей. Кроме того, по мнению аналитиков, в 2020 году был отмечен прирост рентабельности продаж на 37,9 процента.
«Славмо» с 2019 по 2020 году подняло выручку с 1,43, до 1,46 миллиарда рублей, себестоимость продаж – с 1,26 до 1,29 миллиарда рублей. Правда, чуть сократилась прибыль от продажи (с 55,5 до 50,4 миллиона рублей), зато чистая прибыль – выросла в разы (с 1,9 до 8,4 миллиона рублей).
Другими словами, резервов у переработчиков сегодня хватает, хотя они и заявляют о возможных и больших потерях. Недоумение также вызывает логистика:
«За семьсот километров отсюда дорогое молоко увезут, а потом везут сюда дешевую продукцию, которая едва ли не в два раза продается дешевле, чем то же «славминское» молоко, - на условиях анонимности поделился мнением работник одного из молокозаводов. – Вот стоит рядом «грязевское»: почему оно дешевле? Потому что местных производителей выживают с полок, освобождают площади для Вологды».
Минсельхоз Карелии на подобные заявления не реагирует никак, что тоже по-своему показательно. Но его позиция определенна. По словам министра Владимира Лабинова, Олонецкому комбинату много раз предлагались «варианты развития». Но – не хотят.
«Они жили и хотят жить за счёт производителей молока, - заявил чиновник в соцсетях. - Менеджеры предприятия сами его разоряют: второй год снижение объёмов выпуска продукции по всему ассортименту <…> правда в том, что собственники не собираются развиваться, но хотят снимать сливки».
Не менее однозначная позиция – у Артура Парфенчикова.
«Я не собираюсь вмешиваться в вопросы менеджмента частной компании, также меня не волнует личное благосостояние владельцев этих предприятий, где бы они ни находились, - выступил он в соцсетях. - В то же время, состояние государственных сельскохозяйственных предприятий является прямой ответственностью Правительства Республики. Мы будем целенаправленно проводить политику по их развитию. Наши совхозы не будут торговать своей высококачественной продукцией в убыток собственному производству».
***
Чиновники уверены: местные молокозаводы для успешного развития должны перерабатывать сотни тонн молока в сутки, а с этой задачей они сегодня не справляются.
А руководство молокозаводов резонно возражает: эти нормы можно выполнить тогда, как им дадут нормально работать, не вмешиваясь в чужие, коммерческие дела.
В «молочном» смысле сегодня государство и частники – не партнеры. Но мнения большинства наблюдателей сходятся в том, что любая политика в данном случае, как минимум, неуместна. Тем более что ее заложниками становятся жители республики и работники предприятий, многие из которых уже получили уведомления о сокращении. Кто и кого шантажирует?
