«Сын спрашивает, когда я его заберу»: жительница Хакасии два года борется за право воспитывать ребёнка
Жительница Хакасии Марина Зуева борется за право воспитывать сына, который сейчас живёт у опекуна. Суд ограничил её в родительских правах по требованию прокуратуры — женщина отказалась госпитализировать сына после того, как у него диагностировали энурез. В органах опеки считают, что нахождение мальчика с мамой может быть опасным для его здоровья. Сама Зуева отмечает, что осознала необходимость лечения ребёнка и сделала всё, чтобы сыну с ней было хорошо.
Жительница Хакасии 52-летняя Марина Зуева в последний раз видела своего 11-летнего сына 3 августа.
«Сын чувствует себя хорошо, только спрашивал, когда я его заберу. Я ему сказала, что если суд встанет на мою сторону, то мы поедем домой», — рассказывает она RT.
Бесконечные проверки
Рома (имя изменено) стал третьим ребёнком Марины. Две старшие дочери уже выросли и живут отдельно.
В материалах гражданского дела об ограничении родительских прав отмечается, что «энурез дневной и ночной невротический» и «задержку психического развития до уровня лёгкой умственной отсталости» диагностировали у Ромы осенью 2017 года на обязательном медицинском осмотре. Марине тогда сообщили, что сыну необходимо стационарное лечение в больнице и прохождение психолого-медико-педагогической комиссии, однако она подписала отказ.
Как объясняет Марина, она не имела понятия, что энурез — болезнь, которую необходимо лечить в больнице. По её словам, старшие дети в семье также страдали от недержания, но с возрастом оно прошло.
Марина рассказывает, что в школе ей предложили перевести сына на индивидуальное обучение по облегчённой программе в связи с его диагнозом. Но этого она тоже делать не стала, поскольку не хотела, чтобы ребёнка лишали общения со сверстниками.
Однако в декабре 2017 года, по словам Зуевой, она всё же подписала согласие на госпитализацию, поскольку органы опеки пригрозили, что в противном случае сына заберут.
Как отметила Марина, лечение в больнице не помогло Роме избавиться от энуреза. Врачи также выписали ему таблетки, но, когда мальчик стал жаловаться на постоянные головные боли, она прекратила их давать.
Женщина говорит, что начала посещать школу вместе с сыном.
«Я сидела с ним за партой, водила его в туалет — сам он стеснялся каждый раз отпрашиваться с урока. Потом в школе мне запретили приходить к нему на уроки», — вздыхает она.
По словам Марины, к ней в квартиру стали ежедневно приходить проверяющие.
«Приходили все, даже те, кто совсем не имел к нам отношения: воспитательница из детского сада, школьный секретарь. Придут, посмотрят и уйдут», — Зуева показывает дневник посещений, который она начала вести в то время.
Марина сама обратилась в прокуратуру с просьбой разобраться в ситуации, чтобы к ней перестали приходить с постоянными проверками. Но в результате прокуратура подала судебный иск о принуждении Зуевой к совершению определённых действий по лечению сына, а затем прокурор потребовал ограничить её в родительских правах.
В феврале 2018 года Аскизский районный суд Хакасии удовлетворил иск, постановив, что проживание мальчика с матерью «вследствие действий (бездействия) последней является опасным для ребёнка».
В постановлении суда также отмечается, что сотрудники органов опеки выявили в квартире неудовлетворительные санитарно-бытовые условия: «Продукты питания имеются в минимальном количестве. Дома прохладно, в квартире присутствует неприятный запах, требуется капитальный ремонт».
Сёстры не смогли стать опекунами
После решения суда мальчика отправили в реабилитационный центр. Марина рассказывает, что сильно испугалась за здоровье Ромы, когда приехала навестить его. По её словам, он сильно похудел. При этом сын всё так же страдал от энуреза.
Однако забрать сына из приюта она не могла, поскольку в квартире ещё не был закончен ремонт.
Старшие дочери Марины, уже растившие собственных детей, были согласны стать опекунами брата. Однако органы опеки посчитали, что ни одна из девушек не сможет взять на себя эту ответственность.
В результате опекуном Ромы летом 2018 года был назначен сожитель свекрови старшей дочери Марины — Анатолий Дурнев. По словам Марины, до этой истории ни она, ни Рома не были знакомы с его семьёй.
Вскоре он вместе с женой подал судебный иск о лишении Зуевой родительских прав.
Уже больше двух лет мальчик живёт в посёлке Рощинском в Красноярском крае. Он видится со старшей сестрой, которая живёт в соседнем доме, но с мамой, которая осталась в Хакасии, общается гораздо реже — дорога занимает у женщины около десяти часов с пересадками.
Дурнев побеседовал с RT и рассказал, что Рома учится в местной школе на четыре и пять и чувствует себя хорошо. По его словам, ребёнка удалось вылечить от энуреза.
«Рома созванивается с матерью по телефону. Я не против их общения, но против того, что она ему внушает, что якобы скоро его заберёт. Это плохо влияет на состояние ребёнка, — сказал Анатолий в беседе с RT. — Ему и с нами хочется жить, и у мамы он бы в гостях побывал».
Уполномоченный по правам ребёнка в Хакасии Ирина Ауль считает, что в данной ситуации власти сделали всё, чтобы помочь Марине Зуевой, но она эту помощь не приняла: отказалась от лечения и рекомендуемой формы обучения.
«2 сентября этого года я была в замещающей семье, общалась с Ромой, и скажу вам, что я увидела другого ребёнка. Мальчик хорошо учится, прекрасно читает, рассуждает. Опекуны за два года смогли ликвидировать проблемы с физическим и психологическим здоровьем. Конечно, он вспоминает про маму — она для него значимый человек, он её любит. Я согласна, что разлучение сына с матерью — это стресс для него, я за кровную семью, но мама должна была понять, что она рискует здоровьем мальчика», — пояснила детский омбудсмен в беседе с RT.
По «лёгкому» пути
В 2018 году об истории Зуевой узнали в фонде «Волонтёры в помощь детям-сиротам». Там женщине помогли найти юриста. В 2020 году Зуева подала в отношении Дурнева встречный иск, а также попросила суд отменить решение об ограничении её в родительских правах.
В документе Марина отметила, что «осознала необходимость более внимательного отношения к медицинскому сопровождению ребёнка», устроилась на официальную работу (ранее она работала уборщицей без трудового договора), оборудовала у себя в квартире детскую комнату, купила сыну планшет для обучения, постоянно интересуется его жизнью и здоровьем. Глава поселкового совета и соседи в суде положительно охарактеризовали Марину.
Адвокат Зуевой Вячеслав Бушкин считает, что в случае с Мариной прокуратура пошла по «более лёгкому» пути и потребовала ограничить мать в правах вместо того, чтобы по-настоящему помочь ей наладить свою жизнь, а органы опеки этот иск поддержали.
«Например, опека заявила, что дома грязно и плохо пахнет. В старом двухэтажном доме протекает крыша, из-за этого от потолка отлетела штукатурка, её остатки и деревянная труха осыпаются на пол. Опека должна была обратиться к администрации посёлка, чтобы крышу починили, а прокуратура — проследить за исполнением рекомендаций. Ведь сама Марина не обязана чинить крышу, тем более что в месяц она получает 4,5 тыс. рублей. Что касается запаха, то пахнет канализацией во всём доме, а не только в её квартире, что говорит о ветхости здания. Да, у Марины Борисовны, возможно, не хватило знаний, чтобы понять, что её сына надо лечить в больнице, но надо было по-человечески с ней об этом поговорить. Она рассказала, что её сына в школе обижали старшие дети, поэтому у него начался энурез, ведь до начала занятий таких проблем со здоровьем не было. Но учителя и директор вместо того, чтобы разобраться в ситуации, решили просто избавиться от проблемного ученика», — считает юрист.
Бушкин также сомневается в правильности диагноза «лёгкая умственная отсталость», из-за которого Рому хотели перевести на индивидуальное обучение.
«Мальчик сейчас учится в обычной поселковой школе на четвёрки и пятёрки. Опекун ставит это себе в заслугу, но разве можно вылечить слабоумие? Надо думать, что диагноз изначально был неверным», — отмечает собеседник.
RT отправил запрос в прокуратуру Хакасии, но на момент публикации материала ответа не получил.
Глава фонда «Волонтёры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская считает, что в России сложилась повсеместная практика разлучения детей с кровными родителями — в итоге дети при живых родителях и близких родственниках попадают в интернаты или незнакомые замещающие семьи.
«Ясно, что эта проблема касается неоднозначных семей, — детей разлучают с неидеальными родителями, которые оказались в тяжёлых жизненных ситуациях. Но проблема в том, что у нас нет никакой системы социального сопровождения таких семей. Когда сотрудники полиции и органов опеки приходят к проблемным родителям, на практике у них не оказывается никаких способов помочь им стать лучше. Это приводит к тому, что детей просто изымают, — сказала Альшанская.
По её словам, в случае с Мариной Зуевой необходим социальный куратор, который смог бы выстроить доверительные отношения с женщиной, чтобы объяснить необходимость лечения для ребёнка. Это позволило бы избежать стресса для матери и самого мальчика, который они пережили из-за разлучения.
«В этой ситуации также нужна была и материальная поддержка, поскольку семья живёт крайне бедно», — добавляет собеседница RT.
Следующее рассмотрение дела состоится в Хакасии 30 сентября. Суд обязал опекуна привести Рому на заседание, чтобы 11-летний мальчик мог лично сказать, с кем он хочет жить.