Владимир Попов: «Нет ответа на вопрос по поводу этой усадьбы в Геленджике»

Запланированная на 23 января акция в поддержку Владимира Путина в Сухуме не состоится – ее организаторы из числа представителей русской общины республики заявили, что не хотят собирать много людей во время пандемии. Впрочем, причиной может быть и то, что далеко не все представители русской общины были согласны на проведение такой акции. Например, весьма скептически к ней отнесся Председатель Ассоциации по правовой и социальной помощи соотечественникам Владимир Попов.


– Владимир, расскажите, пожалуйста, как возникла идея проведения этой акции?




Мне неизвестно, что это за идея, но те люди, которые об этой акции заявили, не могут при всем своем желании представлять мнение людей, которых у них нет. А у меня есть информация, что они как бы от русских представляют эту идею. Для того, чтобы ту или иную идею представлять, надо быть избранным обществом. Надеюсь, что они не сделают такую глупость, чтобы выступать от всех русских в Абхазии. Последнее время от имени этих же организаций происходят выступления под лозунгом: «вот, мы, русские». Как это понять? Мы – русские? Или, допустим, прославление лидера другого государства… Так нельзя поступать, это неэтично!




– Как вы относитесь к проведению такой акции?


– Неоднозначно. Нам известны материалы антикоррупционной деятельности, которую ведет Навальный, но нет ответа от другой стороны! Он обвиняет людей, обвиняет руководителя государства в том, что они присваивают чужие, то есть народные средства. Но нет ответа на вопрос по поводу этой усадьбы в городе Геленджик. Нет доказательств того, что это не так. Я видел этот двухчасовой фильм.


– Скажите, пожалуйста, какое впечатление на вас произвел фильм «Дворец Путина»?




– Брезгливость у меня к этому ко всему. За спиной у народа руководитель или кто-то другой такие деньги тратит, которые ущемляют бедных людей. Такой ужас творится вокруг, время чумы, и в это время строятся такие огромные дворцы! Я против этого! Навальный ведет антикоррупционную деятельность, но он-то говорит правду! Он человек фактически расстрельный, он взял на себя такую миссию. Он показывает на самом деле, как люди воруют. Воруют, в буквальном смысле. Но я ни от кого не слышу ответ: «Это – не мое!» Значит, это – их? Значит, он ведет правильную деятельность! Да, я – россиянин, да, нас это волнует, но волнует и то, что в Абхазии происходит. Я не могу поощрять деятельность людей, которые присваивают чужие средства!


– Исходя из сказанного, я понимаю, что вы завтра на эту акцию не пойдете?


– Нет. И организация моя не идет, и я не иду. Я не знаю, какие лозунги будут на этой акции, и поэтому не могу осуждать ее или приветствовать. Путин не нуждается в нашей защите. Я, конечно, догадываюсь, какие цели и задачи у этих людей, но не могу сейчас говорить, я должен знать результаты самой акции.




– Владимир, давайте посмотрим с другой стороны: сейчас эпидемия коронавируса, запрет на любые массовые мероприятия – как вы оцениваете призыв провести массовую акцию в условиях эпидемии?




– Это самореклама. Последние выступления этих организаций популистские, где-то кто-то бабушку через улицу переведет, и вся пресса об этом пишет. Тут суть не в том, что кто-то кого-то от чего-то защищает, тут свои интересы, другого я здесь не вижу. У нас нет такой организации, в которой присутствуют русские люди – физически нет. А есть много людей, которые как бы самоназначенцы, нелегитимные руководители. Больше 20-ти организаций русского происхождения, которые заявляют, что русские – это мы. Но в Абхазии нет такой русской организации, которая может говорить от лица русских людей – не дано таких прав. Я это не раз говорил в течение многих лет, но те или иные ведомства под своей крышей собирают людей и создают иллюзию, якобы тут прямо уйма руководителей, но руководители этих организаций без членов, там нет людей, которые могут выступить от лица всех русских в Абхазии.


– Владимир, вы можете сделать прогноз: сколько человек на такую акцию могут прийти?


– Я думаю, что будут зеваки, и будут те, кто обеспокоен, что в центре города, в то время, когда запрещено проводить такие акции, могут собраться люди, соответственно, будут представители тех или иных ведомств, которые не должны по идее допустить такое мероприятие. У нас есть государство, у нас есть внутренние законы, порядки и нарушать их никому не позволено. Ну, а с их стороны могут и два человека прийти, но не больше десяти. Наверное, там будет сказано, что «нам запрещено собираться и потому мы два или три человека с этим лозунгом пришли». И они будут оправдывать действия руководителей другой страны, но не нашей. Я был бы «за», если бы эти люди вышли против коррупционеров, например, нашего государства. У нас много проблем, у нас много обеспокоенности по поводу света и других дел. Мы находимся в такой темноте, в буквальном смысле, мы не знаем, что будет завтра, и вдруг такая акция. Откуда она исходит, от кого? Это актуально для нашей страны? Я считаю, что нет.


– Владимир, скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, эта акция организована по просьбе посольства – допускаете вы такую мысль?


– Нет, не допускаю.


– Но они хотят собраться около посольства, насколько я понимаю.




– Эти организации из Агудзеры, там находится их так называемая штаб-квартира. Они собираются у посольства, под крышей или около ворот посольства… Это – нечестно, это – неправильная постановка вопроса. Зачем они это делают? Чтобы заявить о своей организации или о проблеме? Если о проблеме, то у нас есть другие места, где можно выступить.


Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия