Зачем родители лечат здоровых детей? Три драматических истории о синдроме Мюнхгаузена

Синдром Мюнхгаузена — довольно опасное расстройство, которое сложно диагностировать, и в которое еще сложнее поверить. Но эти истории случились на самом деле и едва не стоили детям жизни. А в одной из историй — жизни лишилась мама, много лет мучившая дочь ради так и непонятой выгоды.

Несколько лет назад вся страна узнала историю 11-летнего Валеры Кондаурова из Магадана. Приемная мама мальчика Любовь Короткова привезла его в Москву, чтобы пройти обследование в эндокринологическом научном центре. По словам женщины, у ребенка были серьезные проблемы с пищеварением, из-за чего в 11 лет он весил всего 11 килограммов.

Сотрудники центра заподозрили неладное и обратились к уполномоченному по правам ребенка. Расследование обнаружило, что Валеру десять лет держали впроголодь и давали слабительное — чтобы представить его инвалидом. По версии обвинения, таким образом Короткова добивалась получения льгот и выплат. Валеру передали новому опекуну: за несколько месяцев он прибавил 10 килограммов. А Любовь Короткову взяли под стражу.

Многие увидели в поведении Коротковой признаки синдрома Мюнхгаузена — расстройства психики, при котором человек находит симптомы болезней у себя или ребенка, когда на самом деле их нет.

13 операций здорового ребенка

Таких людей еще называют «профессиональными больными»: они мастерски притворяются, преувеличивают или сами вызывают у себя симптомы несуществующей болезни, добиваясь, чтобы им оказали медицинскую помощь, вплоть до реальных операций. Психотерапевты подчеркивают, что синдром Мюнхгаузена это не болезнь, а лишь симулятивное расстройство.

На все аргументы врачей у такого «Мюнхгаузена» готовы ответы, и медикам часто проще пойти на поводу и оказать ненужную помощь, чем разбираться в запутанной истории болезни.

Еще опаснее «делегированный» синдром Мюнхгаузена: когда несуществующие симптомы человек приписывает не себе, а ребенку или любому, кто находится под его опекой. Часто таких детей «лечат» годами. Один из последних случаев открылся совсем недавно: в декабре прошлого года суд запретил приближаться к своим детям американке Кейлин Боуэн.

Ее сын Кристофер за восемь лет жизни около 300 раз лежал в больницах, перенес 13 (!) различных операций и все это — будучи совершенно здоровым ребенком. С отцом мальчика Кейлин была в разводе и никогда не оставляла ему сына, уверяя, что он не справится с уходом за «инвалидом». За несколько месяцев до разоблачения Кейлин переборщила: она заявила, что у Кристофера рак и начала собирать деньги на лечение.

Когда онкологи изучили анализы мальчика, они поняли, что он абсолютно здоров — и клубок стал распутываться. В итоге отец, который несколько месяцев добивался возможности видеться с сыном, получил полную опеку над малышом.

«Матери, вызывающие у детей болезни, часто страдают от недостатка общения и понимания, нередко несчастливы в браке. Некоторые также страдают от других психических расстройств. Подавляющее большинство (до 90%) в детстве сами подвергались физическому или психическому ­насилию», — объясняет природу синдрома Мюнхгаузена врач-психиатр Глеб Поспелов. Есть случаи, когда обычный и делегированный синдром Мюнхгаузена встречаются у человека одновременно. Так, женщина по имени Хоуп (во всех публикациях ее фамилию не указывали по настоянию семьи) много лет сама пыталась излечиться от рака, а свою младшую дочь — вылечить от муковисцидоза.

Когда Хоуп в третий раз объявила матери, что опухоль вновь растет, они отправились в похоронное бюро, чтобы обреченная женщина сама могла выбрать венки для своих похорон. А врачи в это время никак не могли найти историю ее болезни и предыдущего лечения. Когда мать Хоуп присоединилась к поискам, она обнаружила, что ящики с медицинскими документами пусты. Вместе с врачами она поставила перед дочерью вопрос ребром, и та созналась, что все эти годы ничем не болела. После этого бабушка настояла на немедленном обследовании внучки — и никакого муковисцидоза у той, конечно, не обнаружили.

Оказалось, что Хоуп специально заразила дочь вредными бактериями, а также периодически откачивала у нее кровь, чтобы появились признаки анемии.

Полная зависимость

В обоих этих случаях детям повезло, что у них нашлись близкие родственники, заподозрившие неладное. У Джипси Роуз Бланшар не было никого, кроме мамы. С детства девочки росла в убеждении, что она не может ходить, есть нормальную пищу, дышать без кислородной маски. На вопрос, что с ее дочерью, Ди-Ди Бланшар выдавала целый список диагнозов: мышечная дистрофия, эпилепсия, астма, проблемы со зрением, а в раннем детстве Джипси перенесла лейкемию.

Женщина активно пользовалась помощью благотворительных фондов, часто возила девочку на курсы реабилитации и лечения, охотно рассказывала об этом соседям. Она одевала и обращалась с Джипси как с маленькой девочкой, поясняя окружающим, что у той интеллект маленького ребенка. Всю жизнь она брила Джипси налысо, заставляя носить парики. Чтобы избежать неудобных вопросов, она часто говорила о том, что медицинские документы дочери утеряны, пропали во время урагана.

Все, кто был знаком с Ди-Ди, считали ее идеальной матерью. Поэтому, когда однажды на ее странице на Facebook появилось сообщение «Эта гадина мертва!», люди немедленно подняли тревогу. Тело Ди-Ди обнаружили в ее спальне — она была мертва уже несколько дней. Дочери в доме не оказалось — в отличие от ее инвалидных колясок.

Результаты расследования поразили всех, кто был знаком с семьей Бланшар. Во‑первых, Джипси оказалась старше, чем ее представляла мать — ей было 19 лет, а вовсе не 14. Во‑вторых, с ее умственными и физическими способностями тоже все оказалось в полном порядке. Детство Джипси провела в убеждении, что она действительно тяжело больна. Повзрослев, она начала задумываться над тем, так ли уж необходимы все те манипуляции, которым подвергала ее мать. Она хотела встречаться с парнем, с которым познакомилась в Интернете, бывать у друзей — но все это Ди-Ди ей запрещала.

В итоге Джипси завела поддельный аккаунт в соцсетях и с его помощью переписывалась с возлюбленным, обсуждая план убийства матери, который они в итоге реализовали.

Джипси села в тюрьму на 10 лет, ее парню грозит пожизненное заключение как непосредственному исполнителю убийства. За год в тюрьме девушка поправилась на 6 килограммов и ни разу ничем не заболела. «Мне кажется, что она была бы идеальной мамой для кого-то по‑настоящему больного. Но я не больна. И в этом большая-большая разница», — говорит Джипси о своей матери.

Одна из проблем, на которую указывают эксперты, говоря о синдроме Мюнхгаузена, заключается в отсутствии нормативных актов, регулирующих подобные ситуации. Вполне возможно, что главной целью Любови Коротковой было вовсе не мошенничество — но узнать это наверняка практически невозможно.

По материалам mk.ru, katrenstyle.ru, odditycentral.com и cnn.com