Как выживали новосибирцы в годы Великой Отечественной войны

А чем кормить такое количество народа? Ведь некоторые продукты производились почти целиком на оккупированной территории. Например, огромный дефицит сахара чувствовался не только в Сибири, но и по всей стране. Местное сельское хозяйство при всём желании не имело возможности обеспечить разросшийся город мясом, молоком и зерном, отчасти потому что многие продукты из села шли прямиком на фронт, отчасти потому, что в деревнях не хватало работников – одних мобилизовали в армию, других – на оборонные предприятия. Из деревень забрали тракторы, лошадей, автомобили.



Решением продовольственной проблемы снова стала карточная система. Она вводилась в годы Гражданской войны, затем в годы НЭПа её отменили, однако в 1929 году вновь ввели: в Новосибирске сначала на хлеб, потом на другие продукты, а далее и на товары промышленного производства. Причиной, конечно, была сталинская политика – курс на индустриализацию в городах и создание колхозов в селе. Любой ценой.





Свободная продажа хлеба возобновилась только с 1 января 1935 года; с 1 октября 1935 года отменили карточки на другие продукты – мясо, рыбу, сахар, жиры, картофель. Затем исчезли карточки на промышленные товары. Удивительно, но к этому времени Сталина уже без стеснения называли великим, сочиняли о нём стихи, ставили фильмы, утверждали, что без него Россия пропадёт. О том, что именно его правление вызвало в стране голод на рубеже тридцатых, говорить запрещалось. Обманутый массированной пропагандой народ в большинстве своём верил, что во главе страны стоит мудрый вождь. Несогласных арестовывали, отправляли в лагеря, отнюдь не пионерские.





Люди ещё не успели забыть ограничений карточной системы - и вот война вынудила вернуться к этому социальному изобретению. А что делать? Хоть понемножку – но каждому. Однако надо отметить, что и в первой половине тридцатых годов принцип «всем поровну» не соблюдался. Например, коммунисты при Сталине получали привилегированные карточки, и некоторая часть партийцев страшилась быть изгнанной из ВКП(б) по этой причине. Вот и в начале войны общегородские продовольственные ресурсы руководители решили делить по-своему.



Установили четыре вида карточек: для рабочих и технических специалистов; для служащих; для иждивенцев; для детей до двенадцати лет. Кроме того, первую группу карточек – для производственников – разделили ещё на две группы в зависимости от ценности предприятий для обороны государства.



Норма на хлеб считалась посуточно, на другие продукты – помесячно.



По карточкам для первой категории рабочих и инженерно-технических сотрудников полагалось 800 граммов хлеба – ежедневно; 2,2 кг мяса или рыбы – в месяц; полтора кг крупы и макаронных изделий, 600 граммов жиров, 600 граммов сахару – всё это раз в месяц. Служащим выдавали хлеба по 600 граммов ежедневно, иждивенцам и детям – по 400 граммов. Других продуктов им доставалось значительно меньше, чем по карточкам первой группы. Ударникам, стахановцам, беременным женщинам, ответственным руководителям полагались дополнительные талоны.



В течение всех четырёх лет войны карточная система работала неравномерно: нормы менялись, одни продукты заменялись другими, худшего качества, некоторые не выдавали вовсе. Отоварить карточки тоже было проблемой; с раннего утра у хлебных магазинов вытягивались очереди, порой случались перебои – хлеба не бывало по три-четыре дня, и тогда люди волновались: ох, плохи на фронте дела! Выпекали хлеб, конечно, низкого качества, допускали повышенную влажность, чтобы сэкономить муку.





Цена на продукты по карточкам не менялись в течение всей войны, однако нормированные продукты продавались на рынках по спекулятивным ценам, а позднее были созданы и государственные коммерческие магазины, где те же товары, что и по карточкам, можно было купить, но очень дорого. Можно назвать средние по стране цифры. Квалифицированный рабочий оборонного завода получал в месяц 800 рублей, профессор – около 1000 рублей. Это были очень высокие зарплаты по сравнению с другими. На рынке в 1943 году 1 кг сливочного масла стоил 793 рубля, то есть всю зарплату рабочего. За 1 кг капусты просили 43 рубля, за 1 кг картофеля – 45 рублей, десяток яиц стоил 198 рулей, буханка пшеничного хлеба 0,7 кг – 400 рублей, 1 кг говядины – 314 рублей, 1 кг ржаной муки – 158 рублей. Бутылка водки в годы войны стоила 1000 рублей. В июне 1941 года литр молока стоил 2 рубля, в октябре того же года уже 10 рублей, а в 1943 году – 87 рублей.



Можно подумать, что при таких рыночных ценах колхозники были сыты. Это не так. Во-первых, им не полагались карточки, поэтому все продукты и товары первой необходимости (мыло, керосин, спички, соль, обувь, одежду) они покупали по рыночным ценам; во-вторых, колхозники обязаны были бесплатно сдать государству большое количество мяса, молока, яиц, шерсти и прочего. А если нет, например, коровы? Покупай молоко на рынке – и сдавай государству. Единственное, за счёт чего выживали сельчане, - приусадебное хозяйство, личные огороды.



Надо сказать, что в Новосибирске с весны 1942 года были засажены почти все газоны, клумбы, пустыри; в основном выращивали картошку – она и спасала сибиряков в годы войны. Вся нынешняя площадь Маркса, вся территория вокруг Башни была засажена картофелем: одно сплошное огромное поле. Кроме того, многие новосибирцы получали участки за городом. Предприятия делали всё возможное, чтобы организовать коллективные выезды на поля.





Разумеется, несмотря на суровые законы военного времени случались злоупотребления, воровство, часть ресурсов отпускалась не по талонам, а по запискам руководителей. Были созданы особые контрольно-учётные бюро, так называемые КУБы, которые контролировали работу торговых учреждений. Помогало это мало. Чтобы как-то улучшить обеспечение трудовых коллективов продуктами, в 1942 году на крупных новосибирских предприятиях стали создавать ОРСы – отделы рабочего снабжения.



Большую подмогу в обеспечении продуктами со временем стали оказывать подсобные хозяйства. Ветераны Новосибирского электровозоремонтного завода вспоминали, что зимой 1942 года предприятию выдели 500 гектаров земли в Коченёвском районе. Там быстро соорудили два коровника, свинарник, курятник. Пахали и сеяли на лошадях. С их же помощью убирали урожай. Выращивали зерно, картофель, свёклу, морковь, горох. Добираться в Коченёвский район из Первомайского было сложно – только по железной дороге. Сначала ехали от Инской до Новосибирска, там пересаживались и направлялись в Чулым. Чтобы успеть на пересадку в шесть утра, люди выезжали с завода глубокой ночью. Но оно того стоило: уже первой осенью каждая семья заводчанина получила по 50-70 кг картошки на работающего, а ещё овощи, просо.





В общем, выживали как могли. Победный год в действительности был не таким уж радостным, как это показывают в пропагандистских кинофильмах. Страну вновь настиг голод, неурожай. Ещё страшнее выдался 1946 год, резко возросла смертность. Карточную систему отменили только в декабре 1947 года, через два с половиной года после окончания войны, и совместили её отмену с денежной реформой конфискационного типа.



В общем, цена войны оказалась для советского народа чрезвычайно высокой.