«Мамкин хакер» из неполной семьи: силовики и психологи — о природе телефонных террористов
С конца июня Омск активно следит за развитием криминальной истории 17-летнего школьника, которого подозревают в телефонном терроризме. Десятиклассник — автор масштабной анонимной рассылки «писем смерти». Именно он слал предупреждения о том, что во всевозможных городских объектах «заложены» взрывные устройства. Из-за его жестоких шуток представители экстренных служб раз за разом эвакуировали людей. На оцепленных участках ТЦ, школ, детских садов, поликлиник, департаментов и прочих госучреждений дежурили оперативники, росгвардейцы, сотрудники МЧС и скорая помощь, а кинологи и сапёры искали несуществующие бомбы.
На прошлой неделе выяснилось, что парень «минировал» не только Омскую область, но и другие регионы. От его действий пострадали Калуга, Керчь, Мордовия, Новосибирск, Хабаровск, Тыва, Красноярск, Нижний Новгород… Шутнику грозит до 5 лет колонии. Несмотря на серьёзные проблемы со здоровьем, следствие категорически против того, чтобы подозреваемого на время расследования его уголовного дела держали под домашним арестом — он находится в СИЗО.
12 канал решил выяснить, чем опасен телефонный терроризм и почему за безобидные на первый взгляд розыгрыши даже подростку грозит реальный тюремный срок? Кем чаще всего оказываются телефонные террористы? По какой причине псевдоподрывники «минируют» друг друга и как устроены интернет-сообщества юных киберпреступников, в которых нарушители закона хвастаются своими «успехами» на криминальной стезе?
Террорист — школьник, сорвавший контрольную?
Телефонный терроризм, как отмечают силовики, это не акт самого теракта, а заведомо ложное сообщение о заложенном взрывном устройстве. Как показывают многочисленные соцопросы, люди осведомлены о том, что подразумевается под этим словосочетанием. Однако об образе преступника в большинстве своём имеют неоднозначные и довольно ошибочные представления. Воображают озорного ученика средней школы, который дозванивается в приёмную своего учебного заведения и, сдерживая смех, убеждает доверчивую вахтёршу в том, что в кабинете математики третьего этажа заложена бомба. Детей эвакуируют, ненавистная контрольная, из-за которой всё и затевалось, естественно, переносится на неопределённый срок… Как утверждает руководитель оперативного подразделения УМВД России по Омской области Кирилл Маренко, такой образ был актуален два десятка лет назад. В век информационных технологий способы передачи информации изменились, и телефоны-автоматы давно остались в прошлом.
«Многие до сих пор думают, что телефонный террорист — это школьник, который позвонил и сообщил ложную информацию о взрывчатке из-за нежелания посещать самостоятельную работу. Но это всё ушло в прошлое. Сейчас телефонный терроризм в подавляющем большинстве — это текстовые сообщения с использованием различных средств анонимизации: Tor, VPN, сайты, использующие одноразовую почту, серверы которых расположены на территории иностранных государств. Используют анонимную почту, которая позволяет массово рассылать сообщения огромному количеству учреждений», — рассказывает руководитель оперативного подразделения УМВД России по Омской области Кирилл Маренко.
Недолюбленный, перелюбленный, злой.
Как отмечают сотрудники полиции и психологи, в самом главном общественность всё же не ошибается. Телефонными террористами действительно зачастую оказываются школьники — подростки в возрасте от 12 до 17 лет. Конечно, бывает и так, что отчитываться перед силовыми структурами за неудачную «шутку» с несуществующей бомбой приходится взрослым людям, но тем не менее подавляющее большинство виноватых — несовершеннолетние ученики. Если рассуждать о причинах, толкающих школьников на подобные шалости, ряд вопросов стоит задать родителям таких кибертеррористов.
«Нельзя отрицать важность влияния социального окружения на человека, который со временем начинает увлекаться такими «шутками». Естественно, мы не существуем в вакууме, вокруг нас складываются обстоятельства, которые формируют нас и приводят к предпосылкам, ведущим к криминалу. Я изучал большое количество материалов, различных работ на тему телефонного терроризма, и заметил схожую черту, особенность у всех телефонных террористов. У таких ребят нет пап. Я это называю невыраженность позиции отца. При этом папа физически в семье может быть, но по факту его нет. Он сидит в кресле, читает газету. Номинально присутствует, но на ребёнка не обращает никакого внимания, не участвует в его воспитании, не занимается формированием своего чада от слова совсем. И в этом случае ребёнок социальную норму не усваивает.
Вот эта невыраженность позиции отца и является той предпосылкой, которая может ориентировать человека на криминал, в частности, на телефонный терроризм. Заметьте, что в случае с этим школьником, который «минировал» нас всех весной, моя теория невыраженности позиции отца находит своё яркое подтверждение — ведь он подписывал эти письма-предупреждения, которые рассылал с сообщениями о бомбах, именами пап своих одноклассников, которым мстил. Именно пап. Невольно акцентировал внимание на том, чего ему не хватало. Пытался приблизиться к этому хотя бы таким способом», — объясняет Тадэуш Мильчарек.
Согласно заключениям специалистов, дети, недополучающие внимания со стороны своих близких, в первую очередь родителей, впоследствии испытывают серьёзные трудности с выстраиванием социальной коммуникации со сверстниками и окружающим миром в целом. Такие дети плохо усваивают или не усваивают вообще социальные нормы. И постепенно приходят к выводу, что эти социальные нормы малозначительны. Следовательно, ими можно пренебрегать или даже попытаться их разрушить.
Социально приемлемые модели коммуникации для таких детей сложны и непонятны. Общепринятые стандарты общения становятся для них трудны в применении и неэффективны. Итог — попытка создать свой способ контакта с окружающим миром. А по сути, агрессивный призыв к взрослым: «Обратите на меня внимание!».
«Есть такое понятие — алекситимия. Когда подросток, юноша не может грамотно, качественно в полной мере выражать свои чувства, не может их дифференцировать. У ребёнка начинаются внутренняя борьба, комплексы, мысли по поводу своего отличия от других, вопросы о полной и неполной семье, сравнение себя и своих родителей с другими детьми и другими родителями… У таких детей в определённый момент формируется ориентация на разрыв коммуникации, они начинают искать подтверждение эффективности этой модели. На передний план выступает обида. Это в большинстве случаев и есть краеугольный мотив преступлений», — рассуждает Тадэуш Мильчарек.
«Как мы наблюдаем, чаще всего это действительно обиженные на конкретных знакомых, на общество, на жизнь в целом подростки. Дети, которые идут по криминальной стезе в силу своего безделья и неорганизованности досуга. Их главный мотив — месть. Затаённая обида на одноклассников и желание сделать пакость тем, кто причинил боль, как в случае с нашим нынешним подозреваемым», — подтверждает руководитель оперативного подразделения УМВД России по Омской области Кирилл Маренко.
Причём негативные последствия имеет и обратный тип отношений — гиперопека. Повышенное внимание к ребёнку и тотальный контроль его действий со стороны родителей негативно сказываются на развитии личности и в итоге тоже могут привести к антисоциальному поведению, становлению опасного для общества так называемого мамкиного хакера. Но об этом чуть позже. Психологи подчёркивают, что очень важно грамотно выстраивать коммуникацию со своими детьми и правильно организовывать их досуг — водить в кружки и секции, поощрять разностороннее развитие, общение с людьми. Ребёнок должен быть занят социально одобряемой, приемлемой деятельностью.
«И очень важно избегать ухода ребёнка в партикуляризм, когда ребёнок полностью уходит в себя, в свой внутренний мир. Нельзя допускать того, чтобы он забивался в уголок, погружался в компьютер. Нужно разнообразно организовывать его досуг, чтобы было меньше свободного времени», — считает заведующий кафедрой психологии, труда и организационной психологии ОмГТУ.
При этом, как утверждают специалисты, ярко выраженной корреляции между социальным статусом, материальной обеспеченностью семьи, в которой воспитывается ребёнок, и его последующим выбором между, грубо говоря, добром и злом, нет. Значение на начальном этапе имеет лишь степень вовлечённости родителей в жизнь своего дитя. При этом крайне интересен тот факт, что чаще всего псевдоподрывниками являются именно представители сильного пола. В Омской области не зарегистрирован ни один случай, когда киберпреступником, шутившим по поводу бомб и взрывчаток, была девушка. У психологов есть своё объяснение на этот счёт.
«Исследования показывают, что проявить агрессию в социально приемлемы формах — спорт, творчество, так называемая сублимация — девочке гораздо проще, чем мальчику. Так устроена психология. Девочки лучше адаптируются, приспосабливаются. Конечно, если девочка будет расти в неполной семье, будет брошена, предоставлена сама себе, это, безусловно, скажется на её состоянии. Но девочки находят способ выплёскивать накопившуюся у них агрессию социально приемлемыми методами», — подчёркивает специалист ОмГТУ.
«Мамкин хакер» + фанат Minecraft = кибертеррорист?
По наблюдениям сотрудников правоохранительных органов, неполной семьёй психологический портрет телефонного террориста не ограничивается. У такого человека может быть неустойчивая психика. Порой подобного рода киберпреступлениями занимаются люди, состоящие на официальном учёте в психоневрологическом диспансере. Но чаще всего телефонные террористы — это увлекающиеся информатикой и программированием любители информационных технологий и фанаты мировой паутины. А также, как отмечают специалисты, заядлые игроки таких компьютерных игр, как Minecraft и Counter-Strike.
«Зачастую это дети, которые очень увлекаются компьютерными играми, различными сообществами. Они с утра до вечера сидят в интернете, практически полностью изолируются от мира. В этом виртуальном пространстве пытаются себя реализовать. Ну что это, по сути? Это какие-то определённые комплексы, юношеский максимализм», — рассуждает Кирилл Маренко.
Таких любителей громких заявлений некоторые специалисты неофициально называют «мамкиными хакерами» — они действительно хорошо обращаются с информационными технологиями. Умело устанавливают маскирующее программное обеспечение и порой, пусть и ненадолго, вводят в заблуждение разыскивающих их силовиков. Больше того, на кураже псевдоподрывники создают в социальных сетях целые сообщества. На тематических интернет-платформах хвастаются своими «успехами» на террористическом фронте. «Минируют» здания и целые города в перерывах между уроками. Вынуждают спецслужбы проверять торговые центры, школы, детские сады и вокзалы, обложившись ноутбуками и телефонами, лёжа в постели.
«Нормальный, добропорядочный человек, который не ищет приключений, он даже сидеть в таких группах не будет. Но для этих детей это как спорт. Они организуют целые сообщества во «ВКонтакте», «Телеграмме», «Дискорде», где хвастаются друг другу: «Смотрите, я сегодня «заминировал» Калугу!.. Смотрите, а я сегодня «заминировал» Владивосток — эвакуировали 10 школ!» Они так меряются друг с другом. Это серьёзная проблема», — рассказывает сотрудник УМВД по Омской области.
«Из-за того, что у ребёнка не усвоены социальные нормы, он не понимает, что такой поступок — это не просто шутка, не просто шалость. Это серьёзное преступление, которое может обернутся настоящей трагедией. Но лжеминёры считают, что они совершает «подвиг». Они думают, что таким образом демонстрируют свою силу, свою значимость. Их «подвиги» — поступки со знаком «минус», — считает Тадэуш Мильчарек.
«Сватнуть», «задеанонить» и «натравить» сотрудников ФСБ: язык телефонных террористов
На создании сообществ и телеграмм-каналов «мамкины хакеры» не останавливаются — псевдоподрывники формируют свои «законы». Первое правило «бойцовского клуба» — никому не рассказывать о «бойцовском клубе». Второе правило «бойцовского клуба» — не раскрывать свою настоящую личность. Третье правило — использовать специальные термины.
«В таких группах даже есть своя устойчивая терминология. Например, они выражаются: «Я смогу тебя задеанонить!.. Я сделаю в отношении тебя деанон». Это значит: «Я разоблачу твою настоящую личность». Дело в том, что для них тайна личности очень важна, и в социальных сетях они сидят под фейковыми аккаунтами. Под разными никами, в частности, игровыми. И раскрытие личности для таких ребят — крайне серьёзная тема. Если это происходит, они не просто отписываются от группы, паблика, они в панике даже полностью удаляются из социальных сетей», — поясняет Кирилл Маренко.
Более того, когда детям становится скучно «минировать» города, они начинают… «минировать» друг друга. Интересно, что и в этом случае движущим мотивом вновь становится месть.
«Эти сваттеры сватят даже друг друга! Вроде как все в одном сообществе, все общаются, все занимаются одним и тем же делом — телефонным терроризмом, но если вдруг происходит какой-то конфликт, кто-то кому-то что-то не так сказал в комментариях на «стене» — всё. Начинают «минировать» друг друга. Есть такое выражение «сватить». SWAT — надпись на американских автомобилях спецназа, группы спецназначения, которая выезжает на подобные случаи. И они, обещая «Я тебя сватну!», вызывают на адрес своего оппонента группу в лице нас — представителей силовых структур.
Они тратят время, устанавливают настоящие личности друг друга, сообщают полиции ID страницы «ВКонтакте». По сути, они способные аналитики. Ну, а дальше уже вынуждены работать мы. Сообщают полиции адрес неугодного человека и говорят о том, что в этой квартире заложена бомба. Или что владелец этого дома изготавливает взрывчатку, даже такие случаи бывают! Мы вынуждены реагировать на каждое из таких сообщений, поэтому, конечно, выезжаем. Таким образом мстят друг другу или троллят друг друга», — рассказывает сотрудник УМВД.
Шутка на миллион
Псевдоподрывники не понимают: за нереальной бомбой последует реальное наказание. Дело в том, что силовые структуры, как и потенциальные потерпевшие, никогда не знают, действительно в здании заложена бомба или же нет. Поэтому каждый раз при поступлении такого сообщения на место ЧП выезжает свыше десятка уникальных специалистов. Привлекаются сапёры, кинологи, представители экстренных служб эвакуируют население, оцепляют территорию и в течение двух-трёх часов тщательно исследуют объект. Поэтапно просматривают этажи, углы, шкафы и полки на наличие взрывных устройств, подозрительных сумок, рюкзаков и пакетов.
В такие периоды «заминированные» объекты — торговые центры, кафе, рестораны и прочие заведения — не работают. И, соответственно, несут колоссальные убытки. Впоследствии учреждения имеют полное право подать иск на возмещение причинённого вреда (например, за испортившуюся еду, которую не съели эвакуированные клиенты, или нераспроданные билеты в кино,.) — платить будет вынужден ответственный за диверсию школьник-террорист.
Более того, нельзя забывать, что во время проверки «пустышки» в другом округе города кому-то может потребоваться реальная помощь.
В законе кара за шутки о взрывных устройствах прописана в статье 207 УК РФ — «Заведомо ложное сообщение об акте терроризма». Санкция статьи предусматривает наказание в виде штрафа в размере от 1 миллиона 500 тысяч до 2 миллионов рублей или лишения свободы до 10 лет. В прошлом последствия таких игр были не столь суровы, но три года назад в законодательство внесли ряд изменений. Было принято решение ужесточить кару для лжеминёров, поскольку «мамкины хакеры» подрывают если не конкретные здания, то безопасность в целом.
Важно помнить, что таких телефонных террористов создают именно безразличные или чересчур заботливые, не считающиеся с личными границами ребёнка, родители и невнимательное, безразличное общество. Однако, по мнению заведующего кафедрой психологии, труда и организационной психологии ОмГТУ Тадэуша Мильчарека, снимать ответственность за такое преступление даже с ребёнка нельзя.
«Нам всегда хочется пожалеть. Он же, думаем мы, жертва обстоятельств. Его таким воспитали. Но мы должны отдавать себе отчёт в том, что его бабушка — такая, мама — такая, отец — такой. А он сам — вот такой. Решение совершить этот звонок, отправить это письмо, пошутить, сообщить о бомбе напугать людей, он выбрал сам. И поэтому он сам должен отвечать за свои поступки», — заключает специалист.
Текст: Ангелина Рунова.
Фото: УМВД по Омской области.
По теме:
«Мстил одноклассникам»: омский школьник-лжеминёр раскрыл мотивы своего преступления
«Оставили акт без изменения»: суд не разрешил школьнику, подозреваемому в лжеминировании Омска, вернуться домой
Следствие: школьник, который занимался массовой рассылкой сообщений о минированиях в Омске, сочувствует казанскому стрелку
Подстрекательство, ссоры со сверстниками и домашнее обучение: что известно о школьнике-лжеминёре из Омска
«Оставили акт без изменения»: суд не разрешил школьнику, подозреваемому в лжеминировании Омска, вернуться домой
Следствие: школьник, который занимался массовой рассылкой сообщений о минированиях в Омске, сочувствует казанскому стрелку
Подстрекательство, ссоры со сверстниками и домашнее обучение: что известно о школьнике-лжеминёре из Омска