Ливенский лётчик совершил 114 боевых вылетов

Люди постарше наверняка помнят этого человека.
Николай Алексеевич Турбин был частым гостем на городских мероприятиях, в школах, где рассказывал о Великой отечественной войне. Фронтовику было что вспомнить. Он летал на штурмовике «Ил-2» стрелком-радистом.
Охранник самолёта 
Штурмовик в годы войны стал одним из самых
популярных самолетов – «летающий танк» называли его. Потому что мотор и пилотская кабина находились как бы в непробиваемой капсуле. Когда перед началом войны конструкторы показали свое детище Сталину, то он спросил: «А нужен ли воздушный стрелок?» Авторитет вождя «надавил» на авиаконструкторов, и штурмовик «Ил-2» стал одноместным.
В первых же боях немецкие летчики «раскусили»
слабые места русского самолета. Если снизу, сбоку, сверху пули броню не пробивали, то задняя часть, изготовленная из дерева, разлеталась в щепки от пулеметного или пушечного огня. Потери были огромны, Ил-2 не оправдывал ожиданий, и тогда вернулись к первоначальной схеме: впереди – пилот, сзади – стрелок-радист – охранник самолета. Это место и занимал наш земляк.
Главная задача Николая Турбина была защитить
заднюю часть самолета, а для этого нужно держать пулемет наготове. Нужно отличное зрение, быстрая реакция. У Николая эти качества были. Ну а если прозеваешь, не вовремя нажмешь на гашетку, то беда - будешь сбит.

Сталинграду требовалась помощь
В 43-м году Николай попадает в штурмовой
авиаполк. 25 замаскированных самолетов на аэродроме за Волгой, а в полсотне километров Сталинград. Немцы яростно рвутся к городу, думая, что если он падет, то придет конец всей Красной армии.
Командир полка майор Смольский, окинув
взглядом Николая, сказал тогда:
– Будешь летать со старшим лейтенантом
Потапкиным, надеюсь, что не подведешь.
Первый вылет состоялся на следующий день.
Летели несколько штурмовиков под охраной звена истребителей. Над целью, а это были артиллерийские позиции врага, снизились, выстроились в цепочку и на бреющем полете атаковали, вели стрельбу из пушек и реактивными снарядами. Сделали несколько заходов, без потерь вернулись домой. Николаю Турбину не пришлось сделать ни единого выстрела. Атака наших штурмовиков была внезапной, немецкие истребители не успели даже подняться в небо.
Однажды в группе штурмовиков они с Потапкиным
летели последние, охранение истребителями было малочисленным, и «Мессершмитт-109» стал догонять их. Николай начал защищаться, стреляя из пулемета, Потапкин сделал маневр, чтобы оторваться от вражеской машины. Увернулись от обстрела. Но немец набрал высоту и вновь пошел на них. Вот тут-то Николай и поймал его в прицел. Наверное, пули попали в бензобаки, крыло запылало, и фашист рухнул на землю.
С каждым днем  приходил опыт. Некоторые
немецкие летчики в своих мемуарах отмечали, что русские пилоты «дрались от души и с отчаянной храбростью». Николай Турбин в силу своего характера воевал расчетливо, тщательно обдумывая действия. Поэтому экипажи штурмовиков из трудных ситуаций выходили живыми.

 Ему не раз везло
 Когда в одном из вылетов он отбился от
пристроившегося в хвост истребителя, сверху штурмовик попал под пушечный удар другого истребителя. Стекло фонаря разбилось вдребезги, шлем с головы Николая сорвало встречным потоком воздуха. Когда вернулись на аэродром, товарищи удивлялись: – Ну и везунчик ты, сержант. Комбинезон клочьями висит, а на теле – ни царапины.
Но в следующем вылете чуда не произошло.
Это случилось в небе Белоруссии. На пятерку
штурмовиков напала группа скоростных истребителей «Фоккевульф-190». Как ни старались летчики увернуться от их огня, ничего не вышло. От пушечного удара в носовую часть самолет тряхнуло, мотор начал работать не в полную мощность. Пилот был опытный, – перевел машину в пологое планирование и сумел посадить недалеко от опушки леса. Пришли в себя, увидели – метрах в пятистах к месту посадки бегут немецкие автоматчики. Выбрались из самолета и что есть силы бросились бежать в лес. Вслед доносились автоматные очереди. Бежали, пока хватило духу. Упали на траву, тишина, преследования не было. Несколько дней бродили по зарослям, пока не наткнулись на пост партизан. Те поняли, что это не фашистские лазутчики и переправили их через линию фронта.
Закончился боевой путь Турбина под Кегнигсбергом.
В качестве воздушного стрелка он совершил 114 вылетов, лично сбил два самолета и два в группе. Вернулся с фронта на родину Николай Алексеевич с девятью государственными наградами, стал кавалером ордена Славы всех степеней, – единственным из своего родного города.
В 1999 году Николай Алексеевич Турбин скончался.
Как незабываемая память, в городе есть улица его имени.  (Из воспоминаний Николая Турбина, записал Геннадий Рыжкин).