Обаятельный «Капоне». Альберт Ибраев об ангелах, Аллегровой и хип-хопе
Актер областного драматического театра имени А.В. Луначарского, певец и лауреат всевозможных фестивалей и конкурсов, любимец пензенской публики Альберт Ибраев рассказал корреспонденту «АиФ-Пенза» о работе дворником, плавании в реках жизни и о деревянном микрофоне.
О первом микрофоне и ночевках в метель
- Альберт, быть артистом – это на самом деле та самая профессия, о которой мечтали с детства?
- Да, в два-три годика я отнимал у мамы деревянную картофелемялку, больше похожую на гранату, чем на микрофон, и пел в нее. Как правило, уже тогда мое выступление начиналось с моего же собственного представления: выступает народный артист России Альберт Ибраев! Первыми аплодисментами в моей жизни были аплодисменты моей мамы. Когда подрос, пошел учиться в музыкальную школу, стал понемногу воплощать мечту в реальность. Но звание, к которому стремлюсь, еще впереди. Понимаю, что в жизни может случиться всякое, и я в какой-то ее момент могу остаться вне сцены. В этом случае я не стану на судьбу обижаться. Я всегда смогу найти себя в чем-то еще.
- Например?
- Даже дворником или сантехником! Я никогда не боялся тяжелой работы. Например, когда еще учился в театральном училище в Нижнем Новгороде, помогал хоронить усопших. Денег тогда совсем не было – у родителей никогда не просил. Как и любой студент, жил впроголодь, хронически недосыпал. И вот однажды случилось, что задремал в троллейбусе. Проснувшись, вышел на незнакомой остановке – ветер, холодно и темно. Денег куда-то ехать в город обратно уже не было. Представляете мое состояние? И тут увидел с виду совсем обычный дом, на крыше которого был полумесяц. Сейчас я не скажу, кто был тот невидимый ангел, который взял меня за руку и в этот дом завел. Это оказалась небольшая мечеть, в которой я остался жить на несколько лет. И вот в ней я был и дворником, и столяром, и поваром, и выполнял еще много других обязанностей. Я это говорю к тому, что всегда надо верить во что-то, как бы сложно ни было. Ангел всегда подскажет путь.
- Все ли на этом пути получалось?
- Конечно, путь был и сложным. Но при этом я очень благодарен судьбе, что эти сложности у меня были. Я никогда не просил помощи, никогда у меня не было протеже, и у меня были не богатые родители. И каким же счастьем для меня были мои успехи, в том числе и в бытовом плане. Все, что есть у меня сейчас, пришло с концертами в промерзших деревенских клубах, с ночевками в метель в застрявших в дороге между селами холодных автобусах. Но все это было мне надо. Я всего в своей жизни добился сам, но без духовной поддержки близких мне людей вряд ли бы справился.
О хирургах и самодисциплине
- В детстве у вас были выигранные вокальные конкурсы. Сейчас вами выпущены и сольные альбомы. Что ближе – актерское мастерство или вокальное творчество?
- Здесь будет уместным сравнение с врачом. В этой благородной специальности есть различные специализации – например, акушер, педиатр или окулист. Вот и понятие артист подразумевает под собой несколько направлений. Ведь артистом является и актер, и певец, и даже телеведущий. Во всех трех перечисленных творческих «реках» я свободно плаваю, потому что это мне доставляет удовольствие. Наверное, поэтому и совмещать актерство с вокальным творчеством и работой в качестве ведущего музыкальных передач удается без сложностей. Театр я считаю своей основной деятельностью. Но во всех трех ипостасях самое главное – это служение людям.
- Неужели отличий в этих «энергиях» нет?
- Конечно, есть. В театре актер в первую очередь служит – выполняет требования режиссера, следует сценарию. Самодисциплина там невероятная. Когда же я на сцене пою в своем концерте, то могу поддаться любому порыву. Например, спуститься со сцены и пригласить на танец кого-то, могу поговорить с залом на любую тему. На телевидении или радио импровизации есть, но ее гораздо меньше. И там нельзя ошибаться и потом ошибку сыграть.
Об Аллегровой и «трех аккордах»
- А для кого вы поете?
- Очень важно понять свою аудиторию – почему люди приходят ко мне на концерт, что им во мне нравится. И не надо стараться угодить всем – это путь в никуда. Мои слушатели – это люди за сорок. Они в силу прожитого уже понимают, о чем я им говорю в песне со сцены. А рассказываю я о любви, разлуке, жизни каждого из нас. В первую очередь – о себе. И делаю это искренне. Мои слушатели мне верят и приходят на мои концерты, чтобы слушать истории жизни. И я их в этом никогда не обману.
- Ну а как же стремление идти в ногу с новыми тенденциями эстрады? Неужели меняться не надо? Ведь многие исполнители сейчас переделывают свои песни на новомодный лад, делают из них рэп, хип-хоп и так далее?
- По моему мнению, это их ошибка. Я был влюблен в Любовь Успенскую, когда она пела свои старые песни – они шли из души и сердца. Сейчас изменились и ее песни, и она сама. Эксперименты возможны, но при условии, что человек остается-таки самим собой. А не вынимает наружу, на всеобщее обозрение свою душу. Или интимные подробности жизни. Ведь слушатель всегда влюбляется в образ на сцене. Поэтому мы до сих пор любим и слушаем певцов прошлых лет. Никто из них не стал другим. Я считаю, что на их творчестве необходимо воспитывать молодежь. Пусть даже через передачи центральных каналов. Кстати, совсем недавно на одном из них шла программа, связанная с шансоном, где современные исполнители перепевали композиции известных исполнителей. Ведущий актер Максим Аверин, представляя одну из песен, сказал примерно так: а вот следующую песенку в разные годы пели Иосиф Кобзон и Альберт Ибраев. Сможет ли современный исполнитель спеть так же, как эти певцы прошлых лет... ». Вот так тогда Виктор Рыбин стал моим невольным подражателем. Конечно, к певцам «прошлых лет» я себя никак не отношу.
- Ваша любимая певица - Ирина Аллегрова. Почему?
- Я безумно любил свою маму. Когда они с папой уходили куда-то, оставляя меня одного, я включал кассету с очень женским голосом Ирины, доставал из шкафа какую-то мамину кофточку или платье, прижимал к себе и, зажмурившись, тихонько засыпал на диване. С тех пор песни Аллегровой ассоциируются у меня с мамой и детством.
- Почти сразу после начала службы в театре вы получили приз «Лучший театральный дебют» и «Лучший молодой актер». Сейчас вы сыграли уже около тридцати ролей. Какая из них для вас главная?
- Моя главная роль еще впереди. Исходя, наверное, из внешности, обычно я играю неких «обояшек», больше комические роли. Но мечтаю о роли Капоне. Очень хочу сыграть серьезного главу мафиозного клана. Обожаю Роберта де Ниро, Аль Пачино. Из отечественных актеров я затруднюсь кого-либо выделить, кроме Людмилы Гурченко. Я не люблю ходить в театр зрителем, так как всегда любую актерскую игру разбираю «по косточкам», оцениваю ее со стороны актера.
- Есть мнение, что с актерами в семье тяжело ужиться – они играют и дома, и в чем-то по-своему капризны. Вы какой в обычной жизни?
- Да, есть и такие артисты, которые продолжают играть дома – любящего мужа, заботливого родителя. Свои сценические образы я не забираю домой. Вне работы я стараюсь быть «серой молью». Идя по улице, я не ищу узнавания – аплодисментов мне хватает на сцене. Но каждому из встреченных мной людей, улыбаюсь. Потому что взаимное тепло улыбки и является настоящим человеческим счастьем, которое не сыграешь ни в одном спектакле.