Художник-график Марина Ордынская живет и работает в Ростове-на-Дону. Одна из главных тем ее творчества - "Мастер и Маргарита". С великим романом Булгакова Марина познакомилась еще в детстве, и созданные писателем образы увлекали и тревожили ее. Именно тогда она сделала первые, еще робкие наброски иллюстраций к книге.

Став взрослой, художница неоднократно перечитывала роман, с каждым разом открывая в нем все новые и новые горизонты. Книга поразила ее полной сочетанием творческой свободы и эксперимента с традиционными литературными мотивами. Булгаков свободно говорит на темы, табуированные не только в советской, но и в мировой литературе. Он по-своему трактует сюжет Евангелия, по-своему трактует природу зла и образ самого сатаны. Булгаков оживляет демонов советской действительности, которые оказываются гораздо хуже свиты Воланда. Кроме того, в книге присутствует и потрясающая любовная история - одна из самых пронзительных в мировой литературе.

Марину поражало, как Булгаков мог написать такую книгу в настолько лживой и страшной обстановке. Когда соседи и даже родственники писали друг на друга доносы, когда люди просто-напросто исчезали и никто их больше не видел.

Воплощая на бумаге образы любимого романа, Марина, по ее признанию, ощущала большую связь с великой книгой, в каком-то смысле, становилась ее частью. Ведь каждый творец, каждый Мастер еще и персонаж своих произведений.

Рис. Марины Ордынской.

– Изволите ли видеть, в числе прочего бумажки слетели с потолка, – буфетчик понизил голос и конфузливо оглянулся, – ну, их все и похватали. И вот заходит ко мне в буфет молодой человек, дает червонец, я сдачи ему восемь с полтиной… Потом другой.

– Тоже молодой человек?

– Нет, пожилой. Третий, четвертый. Я всё даю сдачи. А сегодня стал проверять кассу, глядь, а вместо денег – резаная бумага. На сто девять рублей наказали буфет.

Рис. Марины Ордынской.

- Это меня ты называешь добрым человеком? Ты ошибаешься. В Ершалаиме все шепчут про меня, что я свирепое чудовище, и это совершенно верно, - и так же монотонно прибавил: - Кентуриона Крысобоя ко мне.

Всем показалось, что на балконе потемнело, когда кентурион, командующий особой кентурией, Марк, прозванный Крысобоем, предстал перед прокуратором.

Рис. Марины Ордынской.

Итак, прокуратор желает знать, кого из двух преступников намерен освободить Синедрион: Вар-раввана или Га-Ноцри? Каифа склонил голову в знак того, что вопрос ему ясен, и ответил:

- Синедрион просит отпустить Вар-раввана.

Рис. Марины Ордынской.

- Ах, так я теперь тебе домработница? Домработница? - вскрикивала Наташа, нащипывая ухо борову, - а была богиня? Ты меня как называл?

- Венера! - плаксиво отвечал боров, пролетая над ручьем, журчащим меж камней, и копытцами задевая шорохом за кусты орешника.

- Венера! Венера! - победно прокричала Наташа, подбоченившись одной рукой, а другую простирая к луне, - Маргарита! Королева! Упросите за меня, чтоб меня ведьмой оставили. Вам все сделают, вам власть дана!

И Маргарита отозвалась:

- Хорошо, я обещаю!

Рис. Марины Ордынской.

– Пей!

У Маргариты закружилась голова, ее шатнуло, но чаша оказалась уже у ее губ, и чьи-то голоса, а чьи – она не разобрала, шепнули в оба уха:

– Не бойтесь, королева... Не бойтесь, королева, кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья.

Рис. Марины Ордынской.

Воланд широко раскинулся на постели, был одет в одну ночную длинную рубашку, грязную и заплатанную на левом плече. Одну голую ногу он поджал под себя, другую вытянул на скамеечку. Колено этой темной ноги и натирала какою-то дымящеюся мазью Гелла.

Рис. Марины Ордынской.

– Пришлось мне вас побеспокоить, Маргарита Николаевна и мастер, – заговорил Воланд после некоторого молчания, – но вы не будьте на меня в претензии. Не думаю, чтоб вы об этом пожалели. Ну, что же, – обратился он к одному мастеру, – попрощайтесь с городом. Нам пора, – Воланд указал рукою в черной перчатке с раструбом туда, где бесчисленные солнца плавили стекло за рекою, где над этими солнцами стоял туман, дым, пар раскаленного за день города...".

Рис. Марины Ордынской

И, наконец, Воланд летел тоже в своем настоящем обличье. Маргарита не могла бы сказать, из чего сделан повод его коня, и думала, что возможно, что это лунные цепочки и самый конь - только глыба мрака, и грива этого коня - туча, а шпоры всадника - белые пятна звезд.

Рис. Марины Ордынской.

- Слушай беззвучие, - говорила Маргарита мастеру, и песок шуршал под ее босыми ногами, - слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни, - тишиной. Смотри, вон впереди твой вечный дом, который тебе дали в награду. Я уже вижу венецианское окно и вьющийся виноград, он подымается к самой крыше. Вот твой дом, вот твой вечный дом.

Спасибо за просмотр! Всем добра!