«Хоть бы умереть быстро, не мучаясь…»: Летчик Константин Ярошенко рассказал о 12 годах в американской тюрьме

Pinned onto Новости

Летчик Константин Ярошенко рассказал о 12 годах в американской тюрьме, книге и фильме, посвященным его истории

Супруги Ярошенко — в студии радио «КП — Ростов-на-Дону».

Фото: Кристина Круговых

Судьба ростовского летчика Константина Ярошенко вполне могла бы лечь в основу сценария остросюжетного фильма. В 2010 году в Либерии американские силовики арестовали россиянина якобы за перевозку наркотиков. Не имея на руках никаких доказательств, суд США приговорил его к 20 годам тюрьмы. Так жизнь семьи Ярошенко разделилась на «до» и «после».

Попытки обжаловать приговор ни к чему не приводили. И только в апреле 2022-го Константина Ярошенко обменяли на студента из Техаса Тревора Рида. В общей сложности ростовчанин провел за решеткой 12 (!) лет.

Константин и его жена Виктория в эфире радио «Комсомольская правда — Ростов-на-Дону» рассказали о том, как жили все эти годы, и каким образом смогли сохранить семью, верность и любовь.

«ДУМАЛА, ЭТО КАКОЙ-ТО РОЗЫГРЫШ»

Виктория вспоминает, как узнала о том, что мужа задержали.

— Я уже подозревала: что-то случилось. Костя не выходил на связь три дня, хотя мы всегда регулярно созванивались или обменивались смс. Он должен был находится в Либерии. А тут его телефоны были включены, но трубку муж не брал. Потом мне позвонил дежурный адвокат из Америки. Сказал, что супруг задержан, а также добавил, что защищать Костю его назначили власти США. Я была в шоке. Думала, что это какой-то розыгрыш. Не помню вообще, что происходило со мной следующие дни, — рассказывает Виктория.

Константин пробыл в колонии 12 лет. Фото из архива семьи Ярошенко

Когда первое оцепенение прошло, женщина со свекровью Любовью Михайловной стали думать: как быть дальше?

— Начали через российское посольство в США искать хорошего адвоката. Потом продавать имущество, чтобы оплатить его услуги, — вспоминает женщина. – Помогали с деньгами и друзья, знакомые, просто неравнодушные россияне. И, пользуясь случаем, хочу всех за это поблагодарить. Все эти годы люди переводили деньги. А когда я с дочерью собралась полететь к мужу, то оплатили билеты туда и обратно.

Все эти годы Виктория делала возможное и невозможное, чтобы о ее муже помнили.

— Я понимала, что в стране должны знать, что с Костей происходит. Самым сложным было, наверное, добиваться справедливости и доказывать всему миру, что все, в чем его обвиняют, это не правда, — говорит она. — Не оставлять эту ситуацию в закрытом пространстве, пытаться освещать, чтобы слышали и видели, доносить правду. Получилось сделать так, чтобы о том, что происходит с Костей, знали его соотечественники. Его не забывали в России. Люди искренне переживали за него.

Летчик рассказал о пытках. Фото из архива семьи Ярошенко.

«ОТНОСИЛИСЬ КАК К ЖИВОТНОМУ»

Арест стал громом среди ясного неба и для самого Константина.

— Я выходил из отеля, и тут ко мне подбежали силовики, накинули на голову мешок. Потом кто-то стал кричать: «Выключите камеру!». Камеры наблюдения в отеле были же заранее выключены по приказу спецслужб США. Это выяснилось позже из показаний службы безопасности отеля. А сразу же после задержания меня повезли в штаб службы безопасности Либерии. И там я впервые увидел комнату пыток: маленькое помещение, серые стены, пыточные инструменты. Я тогда еще подумал: «Хоть бы умереть быстро, не мучаясь…». В отношении меня были нарушены все возможные нормы. Но это отдельная тема для разговора.

Дальше – американские тюрьмы. Летчика переводили из одной в другую.

— Они относились ко мне как к какому-то существу! Тяжеловато до сих пор вспоминать о тех временах. Последняя тюрьма Данбери, в которой я находился, была сдана в эксплуатацию в 1940 году. В маленькой тюремной камере — казарме жили до 100 человек.

Со мной там сидел итальянец. Он там сидел не в первый раз, был еще в 1974 году. Так вот, этот заключенный постоянно говорил, что у него – дежавю, потому что все эти годы ничего не поменялось, кроме того, что раньше здесь содержали 300 заключенных, а сейчас — 1200. А так — все те же металлические нары, железные прутья и облезлые стены – как в фильмах ужасов, — продолжает Константин. — А последние два года нас не выпускали. Мы были закрыты из-за коронавируса. Повсюду – антисанитария, и даже минимальные нормы содержания заключенных нарушались. Нас просто не считали за людей.

Мама — Любовь Ярошенко — до последнего не теряла надежды увидеть сына, но скончалась в 2017 году. Фото: из архива семьи Ярошенко

КОНФЕТА — ЗА ДВА ДОЛЛАРА, ЗУБНАЯ ПАСТА — ЗА ВОСЕМЬ

А еще в американские тюрьмы нельзя передавать посылки.

— Речь идет обо всем: о медикаментах, одежде, еде. Если что-то надо – то покупай в тюремном магазине. Правда, цены в нем «кусаются». Одна конфетка стоит доллар-полтора, кусочек мяса – семь долларов, зубная щетка и паста – долларов по восемь-десять. Если есть деньги, то в тюремном магазине можно купить почти все, включая нижнее белье, носки и рубашку. Но все очень дорого. Там это – целый бизнес на крови, на костях – называйте, как хотите, — рассказывает Константин.

Отдельный момент – связь. В месяц на разговоры по телефону Константину давали 300 минут.

— Их надо было распределить так, чтобы хватило на звонок жене, маме и адвокату. Иногда до меня дозванивались российские журналисты. Я им рассказывал об условиях содержания, о побоях. О том, что мне отказываются предоставлять медицинскую помощь. И тогда связь резко обрывалась. После этого мне могли не давать звонить домой месяц, — вспоминает летчик.

Дома Константина ждали супруга и дочь. Фото из архива семьи Ярошенко.

«СДАВАТЬСЯ? ДА НИ В ЖИЗНЬ!»

По словам ростовчанина, в американских тюрьмах никто не вспоминает о правах человека и правах заключенных.

— Когда начался COVID-19, заболел мой сосед по камере. Я просил медперсонал хотя бы осмотреть его. На что мне сказали: «Полежит пару дней, и все пройдет». Через два дня этот человек умер, — рассказывает Константин. — Для него все прошло…

Кстати, медицинские маски заключенным не давали. Однажды посольство РФ специально для Константина прислало в тюрьму ящик масок, но сотрудники учреждения запретили Ярошенко ими пользоваться.

— Для сокамерников я был россиянин. А для них мы такие – полуалкоголики. А потом ничего – что делать, приходилось уживаться. Рассказывал, что это не так – и в России медведи по улицам не ходят. Но все эти годы я знал одно: меня любят и ждут, — улыбается Константин. – Поэтому, что значит сдаваться?! Да ни в жизнь!

Константин хочет заняться общественной работой.

Фото: Кристина Круговых

«28 ЧАСОВ В КАНДАЛАХ И ОТНОШЕНИЕ КАК К ЖИВОТНОМУ»

Виктория говорит, не думала, что в такое непростое время мужа отпустят на свободу. Но случилось чудо – Константина помиловали. Вот только на границу с Россией его все равно везли в кандалах.

— По сути, я уже свободен. А они — на меня не наручники! Не путайте. Кандалы! Это абсолютно разные вещи. Руки были фактические в железных тисках так, что пошевелиться было невозможно. 28 часов в кандалах – это очень тяжело, даже мне сидельцу, который провел на нарах 12 лет. Немеет все тело. Когда я просил пить, меня заставляли открывать рот и просто заливали в него воду. Отношение — как к животному, — говорит летчик.

Зато в России Константина Ярошенко встречали с душой и с цветами. Виктория с дочерью Катей были первыми, кого мужчина обнял, крепко прижав к груди.

— Вы знаете, Вика – вот кто настоящий герой. Если бы не она, я бы опустил руки, сдался бы. Я уверен, что ей, как и другим русским женщинам, которые верят в своих мужчин и ждут их, нужно ставить памятники, — говорит мужчина.

Сама Виктория Ярошенко не считает, что совершила подвиг. Говорит, просто не могла иначе.

Спустя 12 лет Константин заметил, как изменился Ростов.

Фото: Кристина Круговых

«ПАПА, МЫ ВСЕ ЭТО НЕ СЪЕДИМ»

После прилета в Россию Константин практически не спал и не ел. Сказался стресс и акклиматизация.

— Зато сейчас сметает все с продуктовых полок. Дочь шутит: «Папа, ты уж определись. Мы все это не съедим». Очень любит йогурты, в тюрьме молочку не давали. Макароны, рис бобы и кукурузу ненавидит. Именно этим кормили в тюрьме. Обожает кабачковую икру, — рассказывает супруга.

— Чтобы почувствовать этот волшебный вкус обыкновенной кабачковой икры или кильки в томате, нужно, наверное, не есть ее 12 лет, — улыбается Константин.

Накануне семья Ярошенко приехала в Ростов. По словам летчика, город изменился в лучшую сторону.

— Порадовало отсутствие этих диких маршруток. Город разросся. Стал более ухоженным, — поделился мужчина. – Мне кажется, что и люди стали более приветливыми и в Москве, и в Ростове. А может пока после стольких лет заточения кажется (смеется). Но дома и дышится иначе! Уже съездил на могилу к матери. Она меня, к сожалению, так и не дождалась… Теперь вот хочу побывать на левом берегу Дона, встретиться с друзьями.

Кстати, Константин уже определился, чем будет заниматься.

— Хочу помогать русским, которые столкнулись с трудностями за рубежом, и их семьям. Потому что я, как никто, знаю, как важна такая поддержка, — заключил он. — А еще поступило предложение написать книгу и снять фильм по его истории. И все это вопросы ближайшего будущего.

«Хоть бы умереть быстро, не мучаясь…»: Летчик Константин Ярошенко рассказал о 12 годах в американской тюрьме

Видео: Кристина Круговых Монтаж: Артур Селимов