Про Арсентия и бабу Мусю
Из далёкого жаркого Узбекистана, из прекрасного города Фергана, ехала баба Муся, Мария Евгеньевна, замуж.
На незнакомую, неведанную станцию Заливную, что под Кинелью Саратовской области. На семьдесят восьмом году жизни, в твёрдой памяти и здравом уме.
Жених её Богоданный был старше, звался Арсентием Скакун, а свела их вместе падчерица жениха, после кончины своей матери.
- Ну, что тебе терять Баба Муся? - сказала она. - Человек он хороший, добрый, будешь сама хозяйка в доме.
Так вот и уговорила. Списались в письме, обсудили все вопросы, и вот едет наша невеста налегке неведомо куда.
Жила она в Фергане, у дочери, нянчила внучат. По мере их вырастания, вырастали и их проблемы. У бабы Муси у самой характер не сахар, короче, жить вместе стало невмоготу.
А жених её Арсентий - домовитый, хороший хозяин, имел старый, но ухоженный дом, сад, огород, хозяйство - полная чаша.
А ещё, здешний народ промышлял торговлей на перроне. В ход шло всё: варёная картошка, ягоды, грибы, стряпня, только не ленись.
Вот Баба Муся и не ленилась. Бегали к поездам с Сеней наперегонки.
В сладком куске себе не отказывали, к тому-же дед был Ветераном Великой Отечественной войны, пользовался всевозможными льготами. Жили старики совместно и радовались, характерами приспособились, нужды не чаяли. Был у Арсентия один, но большой грех. Увлёкся он во время войны молоденькой санитарочкой. Попросил друга отписать жене и дочери, якобы погиб он у него на глазах.
Три жены похоронил Скакун, начиная с войны, и всё-то ему попадались женщины хорошие, хозяйственные, шали вязали, только детей Бог больше не дал.
Вот и надумал дед отыскать старую семью и подписал дочери всё, что нажил - накопил.
Дочь нашлась, приехала - статная, в ту пору шестидесятилетняя женщина, с внуком Сеней приехала, но даже ночевать не осталась.
Я, говорит, папаша, приехала вам в глаза плюнуть за обман, за маму. Если б вы тогда правду написали, мама бы поплакала, свыклась, а так до самой смерти ждала. Жизнь её вы сгубили, потому сверните завещание и засуньте его, сами знаете куда, а нам от вас ничего не надо...
С тем и уехала гордая женщина. Теперь уже горько плакал Арсентий.
Да разве поправишь?
Ладно жили баба Муся с дедом Сеней. Обедать сядут, она ему фронтовые сто грамм нальёт, больше ни-ни, сама же в рот не брала этой пакости. Кота Сибарита вместе кормили, один ему колбасу жуёт, второй-котлету. Самому-то коту лень жевать - не барское это дело, видите-ли! А мышами он вообще брезговал.
Дед был ещё в силе, огород под картоху в десять соток на полный штык сам перекапывал. У бабы Муси на Урале дочь, в Фергане - дочь, в Киргизии дочь, в Воронеже дочь. Гостями не страдали, навещали стариков часто. Что интересно, был у бабы Муси когда-то муж. Дождалась она его с войны живого и невредимого, да не задержался он в родной семье, на сторону ушёл, создал новую семью, да не зажился, война догнала. Баба Муся больше замуж ни ногой, как осталась одна в сорок шесть лет, так до семидесяти семи лет и жила. А вот на самом пике старости нашлась на старуху проруха.
Ладно всё хорошо, жалеть не чем. Так вот и прожили в мире и согласии целых десять лет, по истечении которых умер Арсентий Скакун. Умер, оставив всё,что нажил, за свою бренную жизнь, Машеньке. Баба Муся убивалась, плакала,
- Правильно мне в молодости цыганка нагадала, что в конце жизни буду жить я счастливо, счастливо, но мало.
И пережила своего Арсентия, последнюю свою любовь, на два года. Лежат они теперь рядышком на зелёном кладбище станции Заливная.
Бог прибил их друг к другу, одарил последние годы жизни благодатью. И за всю свою жизнь долгую, с её бедами, смертями детей, обидами, получила баба Муся, Мария Евгеньевна, моя родная бабушка, мать моей матери подарок свыше - счастливую старость. Смилостивился видно Всевышний и наградил. Заслужила, значит.
Царствие им Небесное, Арсентию и Марии!
Елена Дуденкова