Смоляне могут лишиться домашних кур и коз из-за судебного иска соседей
Можно ли разводить кур и коз в городской черте? Жительница Смоленска столкнулась с проблемой, когда ее отец переехал в поселок Подснежники с животными.
«Потому что разговариваешь, они понимают твой язык».
Владимир Анатольевич с 90-х годов разводил кур и коз на своем участке в Вяземском районе. Сейчас с дочерью живет в частном доме. Его любимая супруга умерла от онкологии.
Виктория Рокош: «Мамы не стало, и он почти год провел на кладбище. Я поняла, что что-то надо делать».
Виктория воспитывает одна двоих детей. Ездить регулярно в Вяземский район не могла и перевезла отца к себе.
Виктория Рокош: «Я взяла ипотеку, первоначально взносом был как раз-таки маткапитал за двоих детей, вот. Ипотека на 30 лет. Ну, авантюра. И перевезла, в июне, получается, прошлого года я его перевезла со всеми животными».
Виктория перебирает документы из разных инстанций. Ей стали приходить письма от разных проверяющих структур, а потом соседка направила исковое заявление в суд.
Виктория Рокош: «Не именно, что мы плохо содержим животных, а то, что ей мешают животные, потому что она живет в городе. Хотя по факту у нее есть жилье, а здесь у них как бы дача».
Нам удалось поговорить с родственницей соседки, которая инициировала судебное разбирательство.
«Это не я подавала, это племянница моя подавала. Это городская черта, частный сектор. И что? Они вон у меня сидят куры здесь и здесь, рядом с домом. Летом они в полчетвертого начинают кричать петухи. Он же не один, а их сколько».
Как рассказывают члены семьи Виктории, для них животные – это не только милые питомцы, но и возможность обеспечивать детей продуктами: мясом, молоком, творогом.
«Творог сами готовим. Для детей это, конечно, очень полезно. И, естественно, он без всяких добавок, натуральное, свое».
Поселок Подснежники относится к территории города Смоленска. Однако городской инфраструктуры как таковой здесь нет. До ближайшего магазина примерно 5 километров, общественный транспорт сюда не ходит. И купить продукты действительно проблематично. Этот участок Виктория приобрела под индивидуальную жилую застройку, что, как она узнала, не предполагает разведение животных. Хотя мы нашли постановление Конституционного суда, который решил, что, раз предусмотрена возможность возведения построек для содержания скота и птицы, то и заводить их можно без дополнительных разрешений и процедур согласования.
У Владимира Анатольевича жизнь была непростой. По профессии шахтер, в 1983 году получил травму позвоночника, с тех пор на пенсии по инвалидности.
Владимир Парфенов: «В шахте поломало, обвал был. И боль адская. Ну все. И с того времени больница».
Животные для него – это смысл жизни, он ухаживает за ними от рассвета до заката, уводит их пастись в лесополосу, которая окружает дома в Подснежниках. Если суд встанет на сторону их соседей, животных придется ликвидировать.
Виктория Рокош: «Дети будут рыдать, но больше всего я переживаю за папу, потому что они его спасали очень сильно».
Владимир Парфенов: «Я считаю, что пока человек чем-то занят, он этим самым как бы приносит пользу, значит, у него есть стремление к жизни, жить».
По словам Владимира Анатольевича, никаких нареканий от других соседей нет. Куры и козы живут в вольерах, ветеринарные проверки нарушений не выявили. Но он обреченно смотрит на животных, опасаясь, что придется с ними расстаться. Точку в этом деле поставит суд.