Вся власть Роспотребнадзору: почему Петербург загоняют в карантин

Роспотребнадзор Санкт-Петербурга, похоже, решил стать центральным оператором выхода из карантина. Иначе ничем нельзя объяснить то, зачем главный санитарный врач города выдает устрашающие прогнозы о том, что Петербургу придется еще очень долго терпеть вынужденные ограничения. Следующий этап послаблений не коснется парков, торговых центров и заведений общественного питания. Итак, карантин обнажил всю парадоксальность управленческой системы России. Которая с одной стороны вертикально-интегрированная, но при этом каждая вертикаль власти охраняет собственную автономность. Это приводит к подобным парадоксам: там, где региональная власть готова проявить субъектность, к требованиям Роспотребнадзора относятся как к важным, но все-таки рекомендациям. В тех регионах, где нет собственного плана выхода из карантина, альтернативные вертикали власти превращают рекомендации в требования, тем самым уходя от ответственности. Мы уже проводили сравнение между Московской и Питерской агломерациями и разобрались, что у нас изначально ситуация не была катастрофической. Затем разобрались в том, как была выстроена региональная политика "повышенной готовности" в городах федерального значения — Санкт-Петербурге и Севастополе. Сейчас имеет смысл сравнить ситуацию с заболеванием короновирусом между Санкт-Петербургом и Московской областью, в которой уже начали снимать ограничения с конца мая. Итак, в Московской области, несмотря на то, что ситуация с заболеванием хуже, чем в Петербурге, с 1 июня открылись бани, салоны красоты, химчистки, мастерские по ремонту бытовой техники и одежды. Естественно, открываются с ограничениями, но тем не менее власти области пошли на этот шаг несмотря на близость Москвы, где до сих пор сохраняются цифровые пропуска. Этот шаг является естественным после того, как стало понятно, что каждый регион должен предлагать собственный план оживления экономики и общественной жизни. На наших глазах рождается новый федерализм в России. Который выражается в обретении региональной субъектности в условиях внешних вызовов. Федеральный центр лишь задает общую рамку, ожидая от вертикали власти и регионов слаженной работы. Думаю, что режим "повышенной готовности" правильно считать не столько противоэпидемической борьбой, сколько проверкой готовности правящей прослойки принимать и оценивать риски, распределять ресурсы и брать ответственность. Каждое ведомство преследует свои корпоративные цели. Если дать волю инфекционистам, то мы с рождения до смерти будем ходить в масках, а в период сезонных заболеваний — костюмах химзащиты. Военные и полиция были бы не против, чтобы граждане ходили строем, а по утрам отправляли сообщения в участок с уведомлением о своих будущих перемещениях. Банки с радостью бы заводили кредитную линию на каждого новорожденного. Социальное поведение любого субъекта основано на его интересах. Любой перекос будет создавать неудобства гражданину, который винит в них не ведомство, а региональную власть. Которая вроде бы и не вводила ограничений, а только ориентировалась на рекомендации федеральных ведомств. Собственно, задача региональных начальников и заключается в том, чтобы учитывать интересы общества и государства, гражданина и власти, находя разумный компромисс между необходимым и неизбежным. Поэтому пожелаем Санкт-Петербургу после 14-го июня обрести свой план выхода из карантина, который будет соответствовать уровню угрозы и в котором не будет ведомственных перекосов.