Сергей Когогин: 2025-й стал рекордным для КАМАЗа по суточному темпу сборки полноприводных машин

Генеральный директор ПАО «КАМАЗ» Сергей Анатольевич Когогин накануне Нового года дал большое интервью главному редактору «За рулем» Максиму Кадакову. – Сергей Анатольевич, как КАМАЗ закончил 2025 год? Есть ли достижения? – Завершена подготовка производства и вывод на рынок самосвальной и тяжелой полноприводной техники модельного ряда К5. Созданы эффективные потоки испытаний и доводки автомобилей К5. Начата работа по выстраиванию потоков сборки спецкабин непосредственно в темпе сборки главных сборочных конвейеров и конвейера сборки кабин. Также в 2025 году достигнут исторический максимум по суточному темпу сборки полноприводных авто­мобилей. Выросла производительность труда по сравнению с 2024 годом: часовой темп увеличился с 7 до 10 автомобилей на первой линии конвейера (ГСК1) и с 5 до 8 автомобилей на второй линии (ГСК2). – Как вы оцениваете рынок тяжелых грузовиков в 2025 году, каковы перспективы 2026 года? – Рынок грузовиков свыше 14 тонн завершит 2025 год в диапазоне 52–55 тысяч грузовиков, что примерно вдвое меньше уровня 2024 года. По прогнозу на 2026 год вероятен сценарий сохранения рынка на этом же уровне. В тяжелом классе КАМАЗ завершил год с долей рынка полных 33%, хотя в прошлом году она составляла лишь 18%. – Но наш традиционный объем рынка грузовиков свыше 14 тонн составляет 60–65 тысяч машин. В чем причина падения? – Высокая стоимость заемных средств (высокая ключевая ставка ЦБ), так называемое «охлаждение» экономики и рост затрат транспортных компаний при падении на 20% спотовых тарифов на перевозки в первом полугодии. Наиболее крупный сегмент рынка грузовых автомобилей – сфера логистических перевозок – находится в кризисе. Давление на рынок оказывают ввезенные в 2024 году импортные грузовики, которые сейчас распродаются по сниженной цене (продают в убыток, лишь бы продать!), а также заполненность складов лизинговых компаний, которые начали пополняться изъятыми и отказными автомобилями. – Благодаря чему выросла доля КАМАЗа? – Благодаря машинам поколения К5 – прежде всего это магистральные тягачи, тяжелые самосвалы и спецтехника. Именно это семейство обеспечит дальнейшее развитие доли компании на рынке. Спрос на классическое поколение КАМАЗ К3 стабилен, в том числе как шасси под спецтехнику, полный привод, автомобили для ЖКХ и сельского хозяйства. – Госзаказ по-прежнему остается серьезной частью вашей работы. Неужели и там машины К5 нашли свое место? – Так мы эксперимент провели! В этом году партию машин поставили в армию. Это было наше настояние. Буквально убеждали военных! Вот едет военный тягач с тяжелым грузом – за сутки до тысячи километров может проехать! Разве могут водители нормально работать без должного комфорта? Они попробовали – понравилось! И теперь на 2026 год мы имеем более крупный заказ на К5 от армии. – Что происходит на рынке автобусов? – Отложенный старт реализации государственных программ в 2025 году повлиял прежде всего на муниципальные закупки, однако наличие фиксированных контрактов позволило КАМАЗу ровно пройти первое полугодие. Общий объем реализации пассажирского транспорта за 2025 год составит 2040 единиц, что соответствует показателям бизнес-плана. Снижение относительно 2024 года составит 7%, что на фоне падения рынка автобусов на 44% является показателем стабильной работы компании. Прогноз рынка автобусов и электробусов большого класса на 2026 год видим на уровне 5000 единиц. Наша цель – обеспечить достижение доли порядка 30% на этом рынке. Атом и Москвичи – А есть ли будущее у электромобиля Атом? Я видел недавно на конвейере первую опытную машину… – Я верю в проект, потому что он нестандартный. Он вызывает интерес. Как только с конвейера будут сходить серийные Атомы, я куплю один – буду ездить. – Есть план по продажам Атомов на 2026 год? – В идеале нам нужно 15 тысяч машин в год. Это порог окупаемости. Но наш проект по ходу развития пережил две девальвации и повышение ставки. Ни один инвестиционный проект таких кульбитов не выдерживает. Акционеры проекта Атом и его кредиторы с пониманием отнеслись к ситуации и решили, что проект замораживать не надо. Я уверен, что эта машина должна завоевать свое место. – А новые Москвичи М70 и М90, которые представили в декабре? – Машины показаны, мы начинаем с ними работать. Пока это будет крупноузловая сборка, первая партия комплектующих уже закуплена. Скоро будут в продаже! Новые реалии и новые задачи – Есть ли какие-то результаты по повышению производительности труда? – Безусловно. У нас на главном сборочном конвейере средний темп в последние годы в три смены был 170–175 автомобилей, а сейчас мы делаем 140 в одну смену. На прошлой неделе сделали 170 машин в одну смену. Хотим делать 180 и даже 190 машин! Это же существенный рост производительности! Мы пересмотрели планирование, подтянули цепочки поставщиков – и получили рост. Много интересного есть в области обработки металла. Например, внедрили большое количество лазеров. Скорость реза – колоссальная! И мехобработка после лазеров практически не требуется. Но надо идти дальше. Если мы сейчас при мехобработке снимаем 150–300 грамм металла в минуту, то задача снимать 30 килограмм. В минуту! Это как другая планета. – Я был на заводе каркасов кабин серии К5. Уникальное производство, высочайший уровень автоматизации. Не пора ли увеличивать объем производства? – В этом году мы сделаем меньше 3 тысяч машин серии К5, но в 2026 году хотим сделать уже 9 тысяч. В текущем году собрали мало, потому что распродавали склады, которые были перенасыщены. Одновременно ищем новые ниши. Например – лесовозы, сортиментовозы. Традиционно там работали полноприводные Volvo, Mercedes-Benz, другие зарубежные машины – но они выработали свой ресурс. Это небольшой рынок, но мы в него идем. – А ритейл? – Мы работаем с крупными сетями – X5, Магнит… Очень хорошо сотрудничаем, но у них тоже свои требования. Например, увеличение вместимости фургона на одну европалету в пересчете на год дает 200 млн рублей выгоды. То есть у них главное требование – даже не цена, а конкретные характеристики машин. И персонал у них тоже требовательный, все работали на европейских машинах ранее – и на старую технику они не пойдут. А КАМАЗ К5 – современный и комфортный. По среднетоннажникам нам удалось сохранить продажи на уровне 150 машин в месяц – разных моделей. Существенно подстегнуть этот объем могут только крупные контракты. Например, недавно контракт на несколько сотен машин для Озона мы выполнили в кратчайшие сроки. Надеюсь, что в следующий раз Озон будет учитывать нашу способность быстро ответить на любой заказ. Как обуздать «дорожных монстров» – Не могу не спросить про китайские грузовики. На дорогах стало много «дорожных монстров», самосвалов полной массой до 70 тонн. Это нормально, законно? – «Дорожные монстры» – следствие отсутствия эффективного контроля, а не потребность экономики. В стране реализуется большое количество дорожных проектов – примером тому трасса М‑12 Москва–Екатеринбург. Но парадокс в том, что рядом с новыми дорогами появляются машины, которые эти же дороги разрушат в течение нескольких месяцев: 70‑тонный автопоезд наносит покрытию колоссальный ущерб. Согласно данным Счетной палаты, более 67% автоматических пунктов весового контроля работают ненадлежащим образом. И недобросовестные перевозчики чувствуют себя безнаказанными. – В Китае я таких машин на дорогах не видел. – Потому что в самом Китае такие автомобили не имеют права выезжать на дороги общего пользования. Это карьерная техника. Там строго разделено: карьер – это карьер, дорога – это дорога. В Китае внедрена комплексная система контроля: обязательная телематика и спутниковый мониторинг, жесткая ответственность всех участников перевозки, фактический запрет на эксплуатацию карьерных машин вне промплощадок, цифровая система контроля веса, фиксирование нарушений даже при выезде из карьера, а не только на дороге. – Нуждается ли Россия в аналогичной системе? – Мы подготовили и передали в Министерство транспорта пакет предложений по созданию комплексной модели контроля – от источника перевозки до дороги. В частности, мы предлагаем: Ввести специальный коэффициент экологической эффективности, отражающий соотношение снаряженной и полной массы машины. Ограничить допуск на дороги машин с низким коэффициентом, то есть фактически исключить использование тех самых 70‑тонных автопоездов. Интегрировать АПВГК с данными ГЛОНАСС и телематики, чтобы исключить объезды и скрытие номеров. Внедрить систему перекрестной проверки цифровых накладных, чтобы грузоотправитель тоже нес ответственность. Применить китайскую модель обязательной телематики и геозон для тяжелой техники. Свет в конце тоннеля – Что мешает КАМАЗу развиваться еще активнее? Доступность капитала, проблемы с трудовыми ресурсами? – С трудовыми ресурсами мы разобрались. Очень тяжело было с людьми в 2022–2023 годах. Люди не могут бесконечно работать с напряжением. И да, мы взяли мигрантов – почти 2000 человек. С жестким отбором и последующим контролем. Они адаптировались. У них нормальные условия проживания, нормальная зарплата и полный контроль с нашей стороны, что обеспечивает как их безопасность, так и социальное спокойствие в городе. А что касается нынешней кредитной политики… За те деньги, что мы сейчас отдаем банкам в виде процентов, мы могли бы построить два таких предприятия, как завод каркасов кабин! Чрезмерно мы охладили экономику, на мой взгляд. Давай обратимся к Карлу Марксу. Что такое капитализм? Это постоянно растущие рынки и борьба за рост производительности труда. А рост производительности труда невозможен без таких современных заводов. Внедрение бережливого производства может поднять на 10–15% производительность труда. А нам надо поднять производительность в три-четыре раза! А это возможно только с заводами индустрии 4.0. – При какой ключевой ставке вы можете это сделать? – Когда-то ключевая ставка было 7–8% – и нам было вполне комфортно работать. К этому и надо стремиться. Любая промышленность создается десятилетиями. А разрушается – за год. – Какой-то позитив вы высматриваете в этой ситуации? Есть свет в конце тоннеля? – А у нас другого выхода нет – только вперед. – Желаю заводу удачи и поздравляю с грядущим 50‑летием первого серийного КАМАЗа! – Спасибо!