Оружие для князей императорского двора поставлял тульский мастер Гольтяков

Н.И. Гольтяков (1815-1910) был оружейный мастер, владевший в Туле небольшой фабрикой. Он делал охотничье и боевое оружие, а также самовары. Материал о нём подготовили в «Военном обозрении».

Закончив церковно-приходскую школу, Николай Иванович обучался в стенах Тульского оружейного завода. Уже в 1840 году он открыл свою собственную мастерскую, где делал охотничьи ружья на заказ. И делал он их столь высокого качества, что обратил на себя внимание сиятельных княжеских особ и в 1852 году получил даже звание оружейного мастера «Их Императорских Высочеств Вел. Князей Николая и Михаила Николаевичей» и очень ответственное право ставить императорский герб на свои изделия. 

В 1862 году был награждён серебряной медалью на владимирской ленте, а в 1864 году пожалован от тех же великих князей золотыми часами. В этом же году Гольтяков стал числиться купцом второй гильдии. А с 1866 года наладил выпуск и продажу господам офицерам русской императорской армии револьверов собственного производства. Понятно, что ничего нового он не изобретал, а делал копии иностранных револьверов, но были они столь высокого качества и имели столько усовершенствований, что в 1868 году смог получить привилегию на их изготовление и право продавать их по всей стране. 

Два своих револьвера и револьверную винтовку он подарил самому Александру Второму, и сегодня они хранятся в собрании Эрмитажа. Новым успехом ознаменовался 1873 год, когда он стал поставщиком оружия ещё и для двора короля Греции Георга I. Сыновья мастера – Николай и Павел, продолжили дело отца и тоже сделались оружейниками. И вот ему-то и было предложено производить отечественные «галаны» для флота…

История с «русским галаном» началась в 1872 году. Великий князь Константин Николаевич лично распорядился, чтобы этот револьвер отправили в Тулу Н.И. Гольтякову, и чтобы он, придворный оружейный мастер и поставщик двора Его Императорского Величества, сделал бы 10 таких револьверов на предмет испытаний.

В 1876 г. с Гольтяковым был подписан контракт на поставку 5000 револьверов для российского императорского флота. Интересны различия между бельгийскими и российскими «галанами», касавшиеся и самой конструкции, а не только лишь марки стали, из которой они изготовлялись.

Так, центральный стержень тульского револьвера имел вырез меньшего размера под задний шарнир рычага, чем револьвер бельгийской модели. А значит, и рычаги у тульских револьверов имели меньшую толщину. Меньше вырез – больше прочность центрального стержня, которая сначала оказалась неудовлетворительной. Хотя у бельгийских револьверов проблем с его прочностью не возникало. Скорее всего, поломки были связаны с низким качеством стали или особенностями закалки этой детали на фабрике у Гольтякова.

Но главным отличием стала конструкция бойка, или «передаточный бой». Дело в том, что у бельгийских револьверов боёк находился на курке и представлял с ним одну деталь, как и у многих других револьверов того времени. На револьвере же Гольтякова боёк был зачем-то сделан в виде отдельной детали. То есть курок в нём не бил по капсюлю непосредственно, а ударял по подпружиненному бойку, а уже тот – наносил удар по капсюлю. Затем такое устройство бойка нашло широкое применение, хотя, в общем-то, особых практических выгод в нём нет. Более того: в «Оружейном сборнике» № 4 за 1880 г., в материалах Артиллерийского отделения Морского технического комитета имеется докладная записка поручика Кулакова по поводу «пистолет-револьверов мастера Гольтякова, представленных для сдачи в Морское ведомство». И вот там-то говорится, что «передаточный бой», предложенный им «взамен обыкновенного курка с бойком, принятого в системе Галан, требует более сильной пружины» и создаёт неудобство ввиду сложности устройства и большого числа мелких деталей и пружин, «служащих для передачи удара курка по пистолетному патрону». Поручик Кулаков предлагал упростить этот механизм Гольтякова, чтобы вместо шести деталей иметь в нём только три. Но там же в сноске написано, что вариант, предложенный Гольтяковым, утверждён в 1878 году и принят за образец.

Мощности освоить заказ у предприятия Гольтякова явно не хватало, о чём говорит его прошение о списании с него штрафа за просрочку очередной поставки. В итоге в 1876-м он смог выпустить всего лишь около 180 револьверов, а третью сотню в 1877 году.