Удмуртские бизнесмены "разводят" инвесторов, находясь в Майами

Как сообщает Udm-info, история развернулась вокруг предприятия ООО «Кедр», которое находится в селе Факел Игринского района Удмуртии и, по документам, занимается производством пиломатериалов, древесного полотна и технологической щепы. При этом в одном из его цехов находилось оборудование по производству стеклофибробетона. Учредитель и гендиректор предприятия — Надежда Бархоленко, исполнительным директором был полковник полиции в отставке Сергей Богатырев. Но фактически руководил «Кедром» супруг Надежды — Сергей Бархоленко. При этом Бархоленко проживали в Майами. Долгое время производство простаивало. В августе 2015 года Бархоленко предложили Максимову запустить его в работу. Тот набрал рабочих, руководители закупили оборудование по изготовлению пенобетона. На первый взгляд, вроде все шло неплохо. При этом у «Кедра» был второй учредитель с долей 50% — бизнесмен из Волгодонска Николай Сунгуров (чего Максимов не знал). В 2011 году Бархоленко убедил Сунгурова продать часть бизнеса на родине и вложить 15 млн рублей в производство стеклофибробетона в глубинке Удмуртии. Сунгуров решился на этот шаг, поверив в серьезные намерения и честность новых деловых партнеров. «Мне предложили стать соинвестором строительства на площадях в несколько гектаров земли, которая принадлежит семье Бархоленко, назначили директором предприятия. К маю 2012 года мы завершили подготовку производства, предприятие было укомплектовано оборудованием. Началось изготовление пробных изделий. У нас появились первые заказчики, перспектива заключения выгодных контрактов. Я лично передал Бархоленко 13 млн рублей, что зафиксировано документально. Получив от меня деньги, он выехал в США и потерялся на несколько месяцев. На все попытки понять, что происходит, мне отвечали: „А ты кто такой?“. В итоге Бархоленко забрал у меня все учредительные документы и печати нового предприятия и объявил: этой фирмы здесь больше нет», — рассказывает Сунгуров. Причем в Удмуртии на бизнесмена сфабриковали дело о захвате предприятия, преследования по которому продолжаются до сих пор. Тем временем, правоохранители Волгодонска завели уголовное дело на Бархоленко по подозрению в мошенничестве, он объявлен в федеральный и международный розыск. В 2015 году следователи из Волгодонска прибыли в Удмуртию и изъяли все документы на предприятия. Тем не менее, они продолжили работать. Не зная этих обстоятельств, Максимов запустил производство «Кедр» в ноябре–декабре 2015 года. Ему предложили открыть ИП, нанять рабочих и заключить договор подряда с «Кедром». Буквально в то же время на горизонте появилось предприятие «Информатика-И» (где учредитель Надежда Бархоленко), которому «Кедр», как оказалось, продал свои активы еще в марте 2015 года. Как уже позже понял Максимов, таким образом Бархоленко пытались избавиться от Сунгурова, а также уйти от задолженности по уплате налогов — на тот момент она составляла 600 тысяч рублей. На деле получилось, что Надежда Бархоленко передала себе свои же доли. В удмуртском селе Селты у компании «Информатика-И» есть земельный участок, на котором началось строительство трехэтажного дома. По словам Максимова, планировалось, что квартиры, которые будет возводиться в частном порядке, потом будут проданы по госпрограмме «Жилье для детей-сирот». Но при строительстве фундамента Максимова насторожило, что под трехэтажный дом из пенобетона заворачивают трубы НКТ диаметром 97 мм и обвязывают ростверком из швеллера — такой фундамент пригоден только для строительства легкого каркасного дома. Бизнесмен просил показать ему проект на фундамент и провести строительную экспертизу, однако ему отказали. «Его познакомили лишь с проектом дома без крыши, то есть Бархоленко, очевидно, собирались строить так, чтобы дом разрушился в процессе строительства, и до монтажа крыши дело бы не дошло», — пишет Udm-info. При этом на ИП Максимова предлагалось оформить 24 млн рублей на строительство этого дома в Фонде поддержки малого предпринимательства Игринского района. Кроме того, на этом же участке стали закладывать второй такой же фундамент. «На этот дом мы должны были привлечь дольщиков, физических лиц, на сумму 24-30 млн рублей, и эта сумма тоже повисла бы на ИП Максимов», — рассказывает пострадавший. Тут Максимов и прозрел, поняв, что при строительстве дом обрушится, строителей привлекут к ответственности, а деньги останутся у Бархоленко. В конце 2015 года Максимов заявил Бархоленко, что строить дома не будет. После этого десять человек, нанятых им, еще отработали два месяца. Но зарплату им не выдали, свалив ответственность на Максимова. Чтобы заработать и выплатить зарплату рабочим, Максимову предложили искать клиентов и работать на оборудовании предприятия Бархоленко на основании договора. В итоге для этого открыли ИП на другого человека. «Мы освоили продукцию, нашли заказы, стал заключать договора. Мы уже деньги с людей на производство взяли, закупили материалы, стали работать. И тут Богатырев приносит другой договор со словами: это правильный договор, а тот неправильный, в нем нет актов передачи оборудования, давай подпишем с актами передачи. Нам деваться-то некуда, мы подписали. Во втором договоре они всего лишь убрали то, что мы не имеем право вести хозяйственную деятельность на их предприятии, по первому договору мы имели такое право», — рассказал Максимов. По его словам, так рабочие превратились в рабов Бархоленко. «Мы должны были заключать договора, получать под них деньги и отдавать их Бархоленко. Документы были хитро составлены, по ним, в случае чего, мы оставались виноватыми», — пояснил Максимов. За все время этих странных договорных отношений Богатырев неоднократно переводил деньги на зарплату людям, закупку оборудования и т. д. со своей личной карты на карту Максимова, при этом не указывал назначение. Впоследствии около 300 тысяч рублей Максимову предъявили как необоснованное обогащение. В августе 2016 года Максимов забрал часть оборудования, которое помещалось в автоприцепе, чтобы потребовать у своих работодателей надлежащего оформления документов. Тогда на Максимова подали заявление в полицию по факту кражи прицепа. Однако проверка установила, что его удерживают на законных основаниях в счет задолженности. После этого к Максимову подъехали два бандита, которые потребовали «вернуть не свое», а в случае отказа угрожали вывезти в лес. Когда же Андрей заявил, что сейчас вызовет в полицию, один из них ответил: «Я сам полиция, сейчас тебя посажу». Максимов отправился в следственный комитет — проверка показала, что угрозы поступали от начальника полиции Селтинского района Олега Столбова — мужа сестры Надежды Бархоленко. Под его же началом проводилась проверка о строительстве дома для детей-сирот с нарушениями. После этого Столбов получил выговор. По договору о гражданско-правовых отношениях Максимов первый подал в суд и доказал, что у «Информатики-И» есть долг перед ИП. Бархоленко, в свою очередь, подали на Максимова заявление по факту необоснованного обогащения. Они хотят взыскать с Максимова деньги, которые перечислялись ему с карты матери Надежды Бархоленко, на производство. Суды продолжаются по сей день. Бархоленко не хотят исполнять решения судов первой инстанции и подают апелляции. Таким образом, Бархоленко остаются безнаказанными, а участок под строительство дома в селе Селты ждет очередных жертв, отмечает Udm-info. По информации издания, Максимов в 2019 году обращался в администрацию президента, откуда его заявление передали в прокуратуру и следственный комитет Удмуртии. Однако в ходе проверки состава преступления выявлено не было. Он также обращался к главе Удмуртии Александру Бречалову, в прокуратуру и МВД Игринского района. Максимов считает, что проверки проводились аффилированными лицами и хочет добиться того, чтобы материалы рассматривались московским следователям. По словам Сунгурова, от мошеннических действий Бархоленко пострадали десятки людей в России, не только в Удмуртии.