Во Владимире по суду требуют закрыть семейную школу из-за отсутствия лицензии
В Октябрьском районном суде города Владимира под председательством Юлии Селяниной проходит разбирательство по гражданскому иску городского прокурора Алексея Грошенкова к Евгению и Ирине Кочневым, а также Михаилу и Марии Карповой с требованиями признать незаконной осуществляемую ими образовательную деятельность и запретить заниматься ею.
Ответчики — на заднем плане у окна, на переднем плане — представители министерства образования Владимирской области и управления образования города Владимира
Речь идёт об образовательном проекте, действующем во Владимире в одном из бизнес-центров, в котором, по версии прокуратуры, организована образовательная деятельность для группы детей, находящихся на семейном обучении (в интересах несовершеннолетних редакция ни школу, ни адрес, в котором она располагается, не называет).
Прокурор города Владимира считает, что ответчики занимаются организованной образовательной деятельностью без лицензии, а используемые ими для этих целей нежилые помещения не соответствуют санитарно-эпидемиологическим требованиям. В связи с этим УМВД по Владимирской области возбуждено уголовное дело о незаконном предпринимательстве (п.«б» ч.2 ст.171 УК РФ).
ИЗ ИСКОВОГО ЗАЯВЛЕНИЯ
Следственными действиями установлено, что с января 2021 года по июль 2023 года неустановленные лица, не имея специального разрешения (лицензии) на образовательную деятельность, организовали семейную школу, в которой обучаются порядка 17 детей, находящихся на семейном обучении. Несовершеннолетние проходят промежуточную аттестацию в школе №48. Несколько преподавателей обучают детей русскому языку, чтению, арифметике, трудам, и получают за выполненную работу деньги, но договор между ними не заключен.
Допрошенными в ходе расследования уголовного дела родителями обучающихся детей подтверждена ежемесячная оплата образовательных услуг в частной школе в размере 15 тысяч рублей.
В ходе обысков в помещениях школы изъяты материалы и документы, свидетельствующие об образовательной деятельности: букварь, учебники русского языка, родной речи, прописей, пособия по грамматике, арифметике, учебники по чистописанию и иные учебные пособия по обучению несовершеннолетних.
Ответчики продолжают обучение несовершеннолетних, в том числе детей третьих лиц, по тому же адресу, но школа сменила название.
Специалисты Роспотребнадзора установили, что частная школа располагается на 3 этаже офисного здания. В помещения имеются 3 комнаты, оформленные в классные кабинеты для 1, 2, 3 классов, мастерская, спортивная комната, игровая комната, комната для приема пищи. В классных кабинетах имеются школьные парты, доски, плакаты и стенды со справочными материалами, учебники, рабочие тетради, тетради для самостоятельных и контрольных работ. В каждом из классов присутствовали по двое взрослых и несовершеннолетние в возрасте от шести до десяти лет. Со слов детей у них были уроки. В обследуемых материалах и документах отмечено наличие расписания уроков, учебный план с темами уроков. Осмотренные помещения не соответствовали требованиям СанПиН (санитарным правилам и нормам) в части соотношения площади учебных кабинетов к количеству присутствующих детей. В мастерской в открытом доступе находились инструменты, представляющие опасность для окружающих.
Прокурор обратился с иском в суд, так как этого «требует защита прав граждан и охраняемых законом интересов общества или государства» и «нарушение приобрело особое общественное значение».
ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ РОСПОТРЕБНАДЗОРА В ШКОЛУ НЕ ПУСТИЛИ
В судебном заседании были допрошены две представительницы Управления Роспотребнадзора (РПН) по Владимирской области (их вызвали по ходатайству прокуратуры).
Они пояснили, что по требованию прокурора выходили на место, но в помещение их дальше прихожей (она была похожа на раздевалку) не пустили. Они видели группу детей, расписание, а также, со слов кого-то из родителей, услышали, что «какое-то питание там организуется», но процесса приготовления пищи не видели. Санитарно-эпидемиологическое заключение на пригодность нежилых помещений под образовательную деятельность не выдавалось.
Владимир Климов
Представитель одного из ответчиков Владимир Климов (он член адвокатской конторы №45) спрашивал свидетелей, известно ли им что-либо о семейной форме обучения? Представители Роспотребнадзора ответили, что они в курсе существования такого формата получения детьми знаний. Они также отрицательно ответили на вопрос о том, входит ли в их полномочия проверка репетиторов.
Климов спросил, может ли Роспотребнадзор проверять родителей, которые обучают детей по семейной форме? Ему ответили, что представители надзорного ведомства «квартиру оценить не могут, а нежилое помещение — могут».
Судья Юлия Селенина уточнила: а если в помещении находится не один ребёнок, а группа детей?
Представительница Роспотребнадзора ответила так:
«Это создает неблагоприятные условия. Допустим, если не соблюдаются требования санитарного законодательства, это может служить риском распространения инфекционных заболеваний. В каких условиях их кормят? Если дети находятся более четырех часов, их должны покормить. Как происходит приготовление пищи? Есть отдельные требования к учебной мебели, к доскам, к подсветке на досках, к освещению, к размеру шрифта в учебниках».
Сотрудники Роспотребнадзора допустили, что по тому адресу, куда они выходили по требованию прокурора, может вестись организованная образовательная деятельность, судя по расписанию и по странице школы в ВК.
Владимир Климов — представителю РПН: «Вы упомянули, что в соцсетях увидели слово «школа» и посчитали, что это является образовательной деятельностью. Скажите, а какое-то нормативное регулирование понятия «школа» имеется? Почему вы посчитали, что название школы это обязательно присуще к некоему образовательному учреждению? В каких информативных актах есть такая информация»?
Представитель РПН — Владимиру Климову: «Во-первых, мы посмотрели соцсети, там действительно проводятся и уроки, и все сопутствующие предметы, которые характеризуют образовательную деятельность. То есть, в принципе, группа активно живет, то есть, те, кто занимается ее развитием, активно выкладывали всю информацию в сеть о том, что “мы ведем образовательную деятельность”».
Климов — представителю РПН: «Что такое “школа”?»
Представитель РПН — Климову: «Я такой информацией не владею, не могу вам сказать. У нас немножко другие задачи».
КАК РАСХОДОВАЛИСЬ СОБРАННЫЕ С РОДИТЕЛЕЙ ДЕНЬГИ
Ответчики арендовали помещения на третьем этаже офисного здания под школу у их собственника. Договор они предоставить суду не смогли, так как он был изъят полицейскими в ходе обысков, и его, как и остальные документы, не вернули. Судья приняла решение запросить договор аренды у полиции.
На суде прозвучало, что обучение одного ребёнка стоило сначала 15 тысяч рублей (в настоящее время 19 800 рублей).
О том, как эти средства собирались и использовались, можно получить представление из диалога между старшим помощником прокурора города Владимира Евгенией Клубковой и ответчиками.
Прокурор: «Вот эти денежные средства вносились через кассу, безналичным расчетом или каким-то иным путём»?
Ответчики: «У нас нет стоимости обучения, мы не оказываем возмездные услуги. Мы - объединение родителей, без образования какого-либо юридического лица. Поскольку безвозмездно никто у нас сейчас предоставлять помещение для организации семейного обучения не будет, мы скидываемся, так скажем, на то, чтобы арендовать помещение. И также оплачиваем работу репетиторов, которые занимаются с детьми».
Прокурор: «У вас есть документы, подтверждающие, что вы сложили деньги в один котел и потратили их на учебники, какие-то печеньки, аренду, парты, стулья? Кассовые документы, что вы что-то купили? Товарные чеки, кассовые чеки, что у вас эти деньги пошли именно на приобретение какого-то имущества именно совместно всеми родителями»?
Ответчики: «Нам не перед кем отчитываться».
Прокурор: «А как вы платите репетиторам»?
Ответчики: «По-разному, но репетиторам удобно получать эти деньги за свой труд из рук одного родителя».
Насколько известно ответчикам, все нанятые ими репетиторы являются самозанятыми и исправно платят налоги. При этом никто никаких расписок в получении не даёт и не берёт. Ответчики пояснили суду, что необходимость сбора денег для их вложения в оборудование помещений обсуждается на общем собрании. Отчётов никаких нет, так как родители видят купленное.
Судья сделала ремарку, что уголовное дело по факту незаконной предпринимательской деятельности в семейной школе «ничем не закончилось», но всё-таки захотела узнать, осуществляется ли ответчиками предпринимательская деятельность в принципе? На это был получен отрицательный ответ.
КТО И К КОМУ ПРИВОДИТ ДЕТЕЙ И С КЕМ ОСТАВЛЯЕТ
В качестве третьего лица к участию в деле привлечено управление образования и молодежной политики администрации города Владимира. Его представитель — начальник отдела правового обеспечения — Екатерина Рыженкова заявила, что требования прокурора подлежат удовлетворению:
«Мы полагаем, что осуществление ответчиками образовательной деятельности без лицензии ставит под угрозу физическую и психологическую безопасность детей».
Екатерина Рыженкова
После этого представитель мэрии подискутировала с ответчиками на тему ответственности за детей.
Рыженкова: «У вас организованная деятельность по образованию детей».
Ответчики: «А как она организована»?
Рыженкова: «К вам детей приводят».
Ответчики: «Кто»?
Рыженкова: «Ну, родители, которыми вы объединились. Оставляют там детей. [А потом] уходят».
Ответчики: «Кому [оставляют]»?
Рыженкова: «Ну, я не знаю, кому-то они там их оставляют, как они в своих пояснениях говорили, с 8:00 до 14:00 минимум. Дети там занимаются на уроках. Получают знания».
Ответчики: «Как маленьким детям, где-то 7-10 лет, объяснить, куда их привели? И как называется действие, которое с ними совершает репетитор»?
Рыженкова: «Я боюсь, что я не отвечу».
Ответчики: «Если мы и другие родители приводим на занятия к репетитору своих детей, мы можем их оставить с репетитором на время этих занятий или мы всё время должны сидеть с ними рядом»?
Рыженкова: «Если вы их там будете оставлять на 6 часов, то я боюсь, что к репетитору возникнут такие же вопросы о том, что он осуществляет организованную образовательную деятельность. Особенно, если этих детей одновременно будет не один и не два, а 25».
Адвокат Климов: «Какие признаки вам позволяют судить, что вот именно, допустим, *** [один из ответчиков] осуществляет обучение чужих детей? Что позволяет вам судить об этом»?
Рыженкова: «Начнем с того, что *** снимает помещение, в которое это дети приходят».
Климов: «*** же не обучает чужих детей».
Рыженкова: «*** организуют деятельность по их обучению».
Судья определила вызвать в суд собственника помещений, на которых проходят занятия в частной семейной школе.
ОРГАНЫ ОПЕКИ
Судья Юлия Селянина задала ответчикам несколько вопросов, касающихся безопасности пребывания детей в нежилых помещениях, которые используются под школу. Их ответы, как и реплики адвоката Климова, не только привели её к мысли о назначении судебной экспертизы состояния этих помещений, но и заставили её вспомнить об органах опеки.
Судья: «Вы объединили усилия и полагаете, что то помещение, которое вы сняли для того, чтобы дети находились там с 8:00 до 14:00 как минимум, а кое-кто и до 18:00, соответствует требованиям, предъявляемым к пребыванию детей в нежилых помещениях? Нет здесь конфликта между интересами детей и теми способами получения образования, которые выбрали для них родители»?
Ответчики: «Для нас нет этого конфликта».
Судья: «Почему вы так решили? Двадцать пять человек у вас в трёх классах в нежилом помещении. Доступ к помещению вы не желали предоставить специалистам Роспотребнадзора».
Ответчики: «У них нет оснований просто [проверять эти помещения]».
Судья: «Конечно! А у родителей есть основания помещать своих детей минимум на шесть часов в день в нежилое помещение, которое, возможно, не соответствует требованиям предъявляемого закона для пребывания детей, и массового пребывания детей в нежилых помещениях»?
Ответчики: «Во-первых, оно соответствует требованиям. Мы так считаем».
Судья: «Встает вопрос о назначении судебной экспертизы по поводу того, соответствуют ли помещения, которые занимают дети родителей, объединивших свои усилия для получения детьми образования в форме семейного обучения, требованиям закона».
Адвокат Владимир Климов на это заметил, что, в его представлении, что экспертиза помещений на предмет соблюдения СанПиН преждевременна, так как истец (прокурор города Владимира) не указал, какие требования законодательства нарушены, и как это соотносится с деятельностью ответчиков.
Судья: «А если в этом помещении случится какая-то нештатная ситуация, произойдет пожар, пути эвакуации детей из этого помещения утверждены? А не будет ли потом претензий от родителей, которые приходят деток туда на 6 часов при отсутствии договорных отношений»?
Климов: «Пожар может случиться и в квартире репетитора. Я все-таки предложил, чтобы истец сформулировал, какие именно нарушены правила. Вернее так, почему правила СанПиН относятся к данному конкретному помещению»?
Судья: «Двадцать пять детей. В нескольких комнатах. На третьем этаже нежилого здания».
Климов: «Просто хотелось бы, чтобы вы сформулировали нормы, которые должны были соблюдать. Я не совсем понимаю, насколько это подлежит соблюдению».
Судья: «Еще раз обращаю внимание, что суд рассматривает наличие конфликта интересов между несовершеннолетними детьми и той формой получения ими знаний - не знаю как: по советским, по сталинским учебникам; с соблюдением требований государственных стандартов образования, без соблюдения требований - и той формой обучения, которую выбирают для них родители. Ещё органы опеки сюда надо, потому что вы считаете, что дети находятся - ваши и чужие -в безопасном помещении, а, возможно, это и не так. Возможно, со стороны интересов детей, родители ненадлежащим образом исполняют свои обязанности родительские».
Впрочем, экспертиза пока так и не была назначена. Органы опеки к участию в деле также не привлечены. Юлия Селянина назначила следующее заседание на 13 мая.
