В Волгограде показали театральную версию «Мертвых душ»
18 марта в Казачьем театре премьера. Публике представили комедию «Похождения Чичикова» по мотивам поэмы Николая Гоголя «Мертвые души» в драматургической обработке другого великого русского классика Михаила Булгакова. Накануне состоялась сдача спектакля, где побывали журналисты «ВП».
В репертуаре Волгоградского музыкально-драматического казачьего театра несколько спектаклей по произведениям Булгакова уже стали, можно сказать, «блокбастерами». Это полюбившиеся театралам «Дни Турбиных» и «Собачье сердце». А теперь к ним прибавилась комедия «Похождения Чичикова».
– В основе ее лежат тексты двух великих авторов. Гоголь и Булгаков не могли встретиться при жизни, а у нас на сцене эта встреча произойдет, – рассказал режиссер-постановщик Владимир Тихонравов. – По жанру спектакль – комедия, но мы пытались внести в него философские размышления о природе человека и о его пути.
Казачий театр известен почтительным отношением к классическому наследию. Здесь уважительно следуют духу и букве произведений Островского или Шолохова. Насколько точно найдена интонация в новом спектакле, судить первым зрителям.
Мы отправились в знакомое еще со школы путешествие по России вместе с дворянином-аферистом Павлом Ивановичем Чичиковым. Он скупает мертвые души у провинциальных помещиков, поскольку умершие крестьяне числятся еще живыми в ревизских сказках, точнее, в официальных бумагах.
Люди, которые давно не открывали Гоголя, получат некоторое удовольствие, наблюдая за сошедшими с его страниц персонажами.
Эти герои сначала собрались на бал, но не у Сатаны, а у местного губернатора. Потом, как черти из табакерки, они по очереди будут заходить в странное пространство типа кабинета-библиотеки. Там сгущена атмосфера гоголевского (или булгаковского?) морока. На книжных полках, сперва девственно белоснежных, одна за другой проступают видеопроекции: портреты-фантомы действующих лиц или – неожиданно – репродукции картин русских художников-передвижников.
На этом фееричном фоне появлялись шаржированные фигуры помещиков. Для их воплощения актеры прибегли к выразительным, но простым решениям. И определенно их персонажи запоминаются.
Авантюрный Чичиков в исполнении Вадима Мирошникова, как и полагается первостатейному мошеннику, сущий душка. Он умеет подольститься к любому, мастерски меняет личины в зависимости от своего визави. С нежным ванильным Маниловым (Денисов Мирошников) Чичиков сладок и обходителен. С брутальным Собакевичем (Александр Кривич) становится таким же грубым и неотесанным.
Артисты не жалели себя, преображаясь в своих героев. Александр Кривич (Собакевич) «обзавелся» пышными бакенбардами, солидным брюшком, манерами барина-самодура и был почти неузнаваем. А прелестная маленькая собачка у него на руках вносила в его облик забавный контраст (кстати, «выход» артистов-животных на сцену – одна из фирменных фишек Казачьего театра).
Не сразу удалось опознать и Александра Рыжманова в образе босоногого Плюшкина, пока он не освободился от вороха лохмотьев и не взял в руки шпагу (!). Виталий Манжуров в роли Ноздрева оторвался по полной, задействовав весь арсенал комических приемов и ужимок. Зрители от этого, судя по одобрительной реакции, были в восторге.
Комичной оказалась и предельно недоверчивая Коробочка, какой ее изображает Ирина Тихонравова. Громогласный Юрий Морозов/Губернатор прямо-таки олицетворял собой Власть, для пущей убедительности надев на широкую грудь ленту с указанием соответствующей должности.
Костюмы в этом спектакле оставили впечатление пестроты, многокрасочности. В них не было точности эпохи. На цилиндрах актеров красовались мотоциклетные ретроочки, подспудно напоминая о том, что происходящее на сцене по сути своей – роуд-муви, большое путешествие по просторам Родины. И какой же русский не любит быстрой езды? Жаль, правда, что мы не дождались гениальных слов о птице-тройке. В канву спектакля они не вошли…
Актеры в Казачьем театре всегда были поющими и танцующими – вот и тут на славу удались и полонез, и мазурка, и романсы, спетые без фонограммы. В финале зал был огорошен внезапно трагическим пафосом «Гимна Воланду» (музыка Игоря Корнелюка из кинофильма «Мастер и Маргарита») – намек на высокую цену не мертвых, но живых душ.