«Лагерный стукач»: как в 1948 г. чекисты разоблачили «узника» Гаврикова как агента гестапо
В сентябре 1941 года красноармеец Гавриков, до войны работавший мастером в Вологодской музыкальной мастерской, попал в плен под Мурманском — там, где вместе с гитлеровцами активно действовали их тогдашние союзники, финны.
Оказавшись в одном из финских лагерей, Гавриков трудился на лесозаготовках. За перевод на более легкую работу согласился стать агентом-провокатором гестапо, выявляя среди пленных коммунистов и склонных к побегу. Под легендированным именем был переведен в лагерь «Эльвенес» на территории Северной Норвегии, где был пристроен немцами в качестве фельдшера.
С середины 1942-го по июль 1943 года Гавриков выдал немцам более 60 военнопленных с антифашистскими настроениями. Всех их вывезли из лагеря, и их дальнейшая судьба неизвестна. Тем же летом Гавриков рассказал «куратору» о подготовке группового побега. Этих заключенных также увезли из лагеря, но кто-то из них успел сказать другим узникам, что фельдшер - провокатор.
С такими в лагерях не церемонились. Понимая, что Гаврикова могут запросто придушить, немцы вывезли ценного агента в Германию, определили в разведшколу. Учили на радиста, чтобы забросить в тыл Красной Армии, да не успели - фашистская Германия была повержена.
Выдавая себя за обычного пленного, Гавриков смог беспрепятственно вернуться на Вологодчину. Устроился на работу и даже не постеснялся начать хлопотать о дополнительных хлебных карточках, рассказывая, что подорвал здоровье в застенках фашистского лагеря.
Его разоблачили в 1948-м. Гаврикова подвело то, что педантичные немцы составили на своего ценного агента целое досье, которое и попало затем в руки контрразведчиков.
Но военному преступнику повезло. В СССР тогда действовал мораторий на смертную казнь, и приговор оказался не самым суровым - 20 лет лагерей.
Целенаправленная работа по выявлению военных преступников и пособников фашистов продолжалась на Вологодчине вплоть до середины 80-х годов. И каждый такой случай рассматривался органами госбезопасности отдельно. Если удавалось доказать, что человек повинен в военных преступлениях, его ждал суд и заключение на срок от 10 до 25 лет. Но если руки подозреваемого не были запачканы кровью (переводчики в комендатурах; полицаи, не принимавшие участие в карательных акциях; разнорабочие в немецких вспомогательных частях и так далее), то сурового наказания, особенно начиная с конца 60-х, уже не было. Фотографии таких людей просто изымались с доски почета предприятий, их же переставали приглашать в школы, где выступали настоящие ветераны-фронтовики.
Источник: Романов В. Поймать провокатора помогла немецкая педантичность // Красный ветер. № 130. 15 ноября. 2023