Россия. Особенности национального мазохизма
Я не знаю, с каким комплексом идей ассоциируется у россиян сейчас Россия. То, что я слышу в компаниях друзей-эмигрантов или читаю в социальных сетях и новостных порталах, сводится к стандартному набору русского интеллигента всех времен и народов. С одной стороны — «русская идея», «особый путь» и «умом Россию не понять». С другой — «культурная сверхдержава», «имперская составляющая» и «пора б уже, ядрена мать...»
Кажется, что особый путь России — киснуть на вечном распутье. В постсоветские времена искали новую национальную идентичность в бурном мире постмодерна. Вроде, нашли свою, пусть удручающую, но вполне предсказуемую нишу — православный национализм. А все равно бурлит матушка-Русь, по-прежнему мчится гоголевская тройка, звеня колокольчиками, неведомо куда.
Как поет современный российский бард Тимур Шаов:
«Да, нелегко жить в переходную эпоху! И сколько ждет нас впереди душевных мук! Но, как сказал Маркиз де Сад Захер-Мазоху: "Ну имейте же терпение, мой друг!"»
…И все же русская интеллигенция — по обе стороны океана — ищет выход из кажущегося перманентным культурно-политического тупика. В одной из недавних бесед со зрителями любимый мной российский писатель-сатирик Виктор Шендерович сравнил Россию с Великобританией. Обе страны, заметил он, основали мощные империи и создали непреходящие культурные ценности. Но когда перед Англией встал выбор между империей и культурой, англичане выбрали культуру. Россия должна перейти тот же рубикон, но россияне пока что всегда встают на защиту империи.
А между тем опыт Великобритании показывает, что имперский закат вовсе не равнозначен концу света для жизни нации. Империи восстают и рушатся, а культурные свершения остаются на века. Вот и британцы отказались от имперских амбиций, зато сохранили свои богатые культурные традиции.
К мнению Шендеровича присоединяется и еще один почитаемый мной русский интеллектуал — доктор исторических наук, профессор Нью-Йоркского университета Александр Янов. В одной из недавних публикаций Янов пишет, что к концу девятнадцатого века Россия стала «культурной сверхдержавой», а во второй половине следующего столетия, — супердержавой имперской, советской. Развал СССР вызвал у россиян, привыкших гордиться своим отечеством, естественную реакцию — чувство национального унижения. Но бороться с ним, как считает Янов, нужно, не возрождая имперскую мощь, а развивая культурное наследие России.
Все это, конечно, так, но разве что в чистой теории. А вот на практике дела обстоят куда сложнее. Возьмем, к примеру, еще один аспект извечного спора между культурой и цивилизацией.
В чем, собственно говоря, суть цивилизации? Прежде всего — в непреложной власти закона, который защищает человека от себе подобных. В этом смысле, в африканских или латиноамериканских странах уровень цивилизованности весьма невысок. По историческим меркам государства «третьего мира» образованы весьма недавно. Опыта государственного управления не накопили. С широкомасштабным воровством и коррупцией не справляются. А посему и гражданам финансовую независимость и процветание обеспечить не в состоянии. В результате людям приходится тратить большую часть своей жизни на то, чтобы выжить. И у них нет ни физического времени, ни душевных сил на высокоинтеллектуальное культурное творчество. Поэтому в тех странах, где нет развитой цивилизации, непременно отсутствует и культура, по крайней мере мирового масштаба.
Напротив, в странах, достигших цивилизационной зрелости, и культура быстро достигает соответствующего уровня. В этом и заключается смысл различия между Латинской и Северной Америкой или между Африкой и Европой.
А как же Россия? Россия в данном случае представляет собой исключение из общего правила. Несмотря на тысячелетнюю эволюцию российской государственности, в цивилизационном плане она недалеко ушла от пресловутого «третьего мира». То же массовое воровство, чиновничья коррупция, судебный беспредел, бесправие и непотизм. Однако в условиях затянувшегося на века цивилизационного хаоса, в России, как трава сквозь асфальт, проросла мощная культура, и в самом деле превратившая ее в девятнадцатом веке в культурную сверхдержаву.
В этом, по-моему, и состоит одна из существеннейших черт России. Ее действительно особый и многострадальный путь. Более того, если вчитываешься в российскую историю, то не покидает ощущение, что русская культура как бы подпитывается цивилизационными провалами. Не зря ведь популярная русская пословица гласит: «Чем хуже, тем лучше». Можно назвать это деструктивной любовью к страданию или национально-культивируемым мазохизмом. Но русским, действительно, претит повседневный мещанский быт, сытая, спокойная и благополучная рутина.
Когда кругом одна тишь да гладь — на русского человека наваливается вселенская хандра. И тогда «Он, мятежный, просит бури, как будто в бурях есть покой». Что и говорить, только истинно русский поэт мог написать эти строки, также же, как и знаменитое — «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые».
Один мой знакомый американец, увлекающийся русской поэзией, однажды поделился своими мыслями о песне Высоцкого «Кони привередливые». «Понимаешь, — сообщил он мне, — лирический герой Высоцкого кричит, чтобы кони летели чуть помедленнее. И в то же время он их погоняет и стегает нагайками, чтобы они скакали быстрее. Это же неразумно». Ну что ответишь на это американцу? «Дорогой мой, — объясняю я ему, — когда ты прочувствуешь эту ситуацию, только тогда и поймешь, что такое русский характер и русская судьба!»
ВИДЕО-ВЕРСИЯ СТАТЬИ — ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОГО МАЗОХИЗМА (видеоблог #2) — YouTube
