Авторское кино из Нальчика «Тембот» — ученица Сокурова рассказала о непростой жизни на Северном Кавказе
16 февраля на российские киноэкраны выходит социальная драма «Тембот» — картина выпускницы режиссерской мастерской Александра Сокурова в Кабардино-Балкарском университете Тины Мастафовой. В интервью для «Слово и Дело» режиссер ленты, а также исполнитель главной роли Марат Таумурзаев рассказали о том, как создавалась картина и какие социальные проблемы легли в основу этой непростой истории.
Картина «Тембот» рассказывает историю молодого человека, живущего в Нальчике и пытающегося добиться признания со стороны своих родителей. Мечта главного героя — быть нужным и занять свое место хоть в чьем-то сердце. Пытаясь добиться материнской любви, главный герой Тембот берется за любую работу, однако раз за разом оказывается ненужным.
«Тембот» — это полнометражный дебют Тины Мастафовой, ученицы Александра Сокурова из Кабардино-Балкарии. Она окончила курс вместе с другими молодыми режиссерами, которые уже успели запомниться зрителям — Кантемиром Балаговым («Теснота», «Дылда»), Кирой Коваленко («Софичка», «Разжимая кулаки»), Александром Золотухиным («Мальчик русский», «Брат во всем») и Владимиром Битоковым («Мама, я дома»).
В интервью для «Слово и Дело» Тина Мастафова рассказала о проблематике своего фильма, о работе над картиной, а также о том, насколько трудно начинающему региональному режиссеру пробиться в мир большого кино.
— У жителя столицы город Нальчик, где происходит действие фильма «Тембот», ассоциируется с солнечным, колоритным местом, где живут счастливые люди и наслаждаются всеми прелестями жизни. А вы показали его совершенно другим. Какую атмосферу города, и в целом Северного Кавказа, вы хотели передать?
— В том-то и дело. Для туристов, для приезжих Нальчик — это солнечный, расслабляющий город с горячими источниками. А для жителей он совсем не такой. На самом деле, это житейский, тяжелый, рабочий город. Семейно-жизненный такой. У нас культ родственной связи. Порой в одном частном доме живет несколько семей, и всем приходится контактировать друг с другом, работать над взаимоотношениями. Мы часто видимся друг с другом, часто ходим друг к другу в гости. В этом плане мы очень близки. Но, сами понимаете, что в таких семьях не бывает все хорошо. Я пыталась просто показать жизненную ситуацию, которая близка горожанам.
— Тема взаимоотношений с родными является ключевой в фильме. Довольно непросто наблюдать за отношениями героя с матерью, которая воспитывает сына в одиночку и постоянно вспоминает об ушедшем отце. Это тоже разрыв шаблона: немногие знают о проблеме безотцовщины на Северном Кавказе. Почему вы решили затронуть эту тему?
— Просто так создавалась сама история. Она создавалась благодаря моим знакомым, друзьям, нашему опыту. И мы знаем, что такое безотцовщина. Знаем, как это трудно и сложно. Когда мы собираемся в кругу всего рода, мы видим близкие отношения, улыбки. Как сильно нам их не хватает! И в то же время бывает некомфортно находиться в таком близком кругу. Такое противоречие. Многие люди на Северном Кавказе знакомы с проблемой безотцовщины, но женщинам нужно продолжать вести хозяйство. Женщины у нас главенствуют в семьях. За пределами дома женщина уходит на второй план. Но в самом доме она главная.
— На протяжении всего фильма сохраняется вопрос, на что злится мать главного героя. Она постоянно повторяет, что ее сын похож на ушедшего отца. Почему ей так больно? Какая за этим стоит драма?
— Дело в том, что матери сложно видеть копию своего мужа. У нее проблемы с ним, ссора, боль из-за него. Но его копия молодая находится рядом с ней. И естественно, психологически это ее выводит из равновесия. Кажется, что это ее душит. Постоянное напоминание, лицо, которое она видит каждое утро и вечер — это просто хватает за горло. Этого она и пугается. Таким образом она это выплескивает, чтобы хоть как-то защититься. А сын не понимает, он пытается преодолеть это. С обеих сторон это незаживающая боль. Но мать все равно проявляет любовь к сыну. Не словами, а действиями — она его защищает. Она дает деньги и жертвует своей жизнью ради него.
— Марат, насколько ваш герой близок вам? Насколько это типичный герой?
— На самом деле, это очень типичный человек. Дело в том, что я гиперболизировал собственный жизненный опыт — иначе у меня не получилось бы прочувствовать его эмоцию. Каждый второй мужчина на Кавказе, я уверен, испытал, как его загоняют в рамки. Зачастую, его просто не считают человеком, достойным собственных решений, собственных взглядов на жизнь. И это будет повторяться из поколения в поколение, я уверен. В будущем мы станем такими же. Возможно, в других местах это менее явно, но это есть везде. Родители зачастую не задумываются о том, что их ребенок тоже чего-то хочет.
— Тина, какие еще социальные проблемы вы хотели уместить в картину?
— Для меня социальные проблемы — это то, что старшие не дают работать, зарабатывать, не дают встать на ноги младшему поколению. Это боязнь, что молодое поколение сместит их. Этот страх присутствует у них. Люди хотят остаться в регионе. Они хотят там работать. Просто возможности такой не предоставляется — именно старшее поколение не дает. И молодые люди либо смиряются и просто остаются, либо же уезжают, хотя абсолютно не хотят этого.
— Расскажите, как проходили съемки фильма?
— Главные трудности во время съемочного периода были связаны с огромным количеством переездов между съемочными локациями. Иной раз мы три раза в день переезжали с места на место, собирали свет, аппаратуру. Переезд был очень сложным как для команды, так и для актеров. Многое мы не успевали делать, иногда даже отказывались от каких-то сцен.
— У вас играют непрофессиональные актеры. Марат, как вы нашлись и присоединились к съемкам?
— Абсолютно случайно я оказался на съемках. Мне просто посоветовал мой знакомый человек сходить на кастинг. Этот человек — заведующий театром Кабардино-Балкарского университета. А мне что? Я молодой парень, летом мне делать абсолютно нечего. Я на тот момент и не работал. И так все сложилось. Это невероятный опыт.
— Планируете ли вы продолжать актерскую карьеру?
— Это сложно. Как раз из-за проблемы, предложенной картиной. Это не приветствуется. Из-за этого я в очень тяжелых сомнениях. Я не смогу отказаться, если мне предложат, потому что это незабываемо. Это очень классные впечатления. Но и не могу согласиться сразу, не обдумав. Потому что, на самом деле, это тяжелое решение.
— Насколько сильно в создании картины «Тембот» помогал ваш мастер — Александр Сокуров?
— Он был рядом практически весь съемочный период, Картину снимали два человека — я и он.
— Работа стала победителем конкурса «Региональное кино России». Тина, в каком состоянии сейчас находится региональное кино? Насколько оно поддерживается?
— К сожалению, с этим есть сложности. Если искать сторонние компании, готовые проспонсировать фильм, там никак не пробиться. По крайней мере, моим знакомым, которые пытались это делать. Иногда даже не говорят «нет», а просто не обращают внимания. А как сложится дальше — тоже неизвестно. Фонд поддержки кинематографа «Пример интонации» дает дебют. А в следующих уже картинах режиссер должен сам искать продюсеров, своими ножками топать и работать.
Региональное кино не поддерживается в том смысле, что финансирование идет не из бюджета самих республик, а из Москвы. А конкурс за то, чтобы Москва дала финансирование, огромный. Это битва.
— В силу известных политических причин наше кино закрылось от мирового. На ваш взгляд, хорошо ли это? Или кинематографу все-таки важно контактировать с миром?
— Мне кажется, в кино не должно быть рамок и законов и разделения на российское и нероссийское. Потому что искусство — оно едино. Оно не делится на русское, американское, французское. Оно едино. И должно оставаться таким.