Добрый поступок, совершенный группой лиц по предварительному сговору
Месяц назад «КП» в публикации «Чем дальше в лес - тем выше срок» о юридическом абсурде в Мордовии, когда доброе дело, которое сделал руководитель агропредприятия Игорь Рогожин, почему-то стало для него уголовным: расчистив по просьбе жителей деревень заросшую дорогу, он попал под статью о незаконной вырубке деревьев. За прошедшее время надежды на торжество справедливости у местных жителей поугасли: маховик уголового дела раскручивается все сильнее. Сам же подозреваемый уверяет, что ему упорно не дают доказать свою невиновность. Спецкор «КП» снова отправился на место событий.
ЗА БЛАГОЕ ДЕЛО - В ТЮРЬМУ?
Громкий скандал в Кадошкинском районе грянул в июне этого года. Тогда жители нескольких деревень попросили Игоря Рогожина сделать то, чего почти 30 лет не могли сделать местные власти - восстановить старую грунтовую дорогу, которая втрое сокращает путь до райцентра. Работы уже почти заканчивались, как появились полицейские с лесничими: мол, около километра пути проходит по лесочку и этот отрезок - не дорога вовсе, а межквартальная просека, и ты, мил человек, зацепил и уничтожил 33 дерева лесного фонда, сумма ущерба - аж 269 тысяч. Возражения о том, что это откровенный сорняк, выслушаны не были. Никто и опомниться не успел, как руководитель филиала агропредприятия «Магма ХД» Игорь Рогожин стал главным фигурантом по делу о незаконной рубке леса. В особо крупном размере, то бишь до 7 лет тюрьмы.
За благое дело - в тюрьму? - возмутился окрестный люд, собрал в его защиту подписи и вышел на сход, куда приехал губернатор Артем Здунов. И поначалу все укладывалось в логику восстановления справедливости.
- Это же явно не злостное деяние, в этом, думаю, никто не сомневается, - заявил руководитель Мордовии народу. - Какие уголовные дела? Здесь что, кто-то кого-то убил? Давайте разберемся. Если нет нарушения - все, до свидания! Если задет лесной фонд - просто нужно высадить новые деревья, компенсировать ущерб.
Провожали главу аплодисментами. Но до этого «до свидания», оказалось очень и очень далеко. И глядя на происходящее, люди снова не понимают, что происходит.
НИ ОДНОГО ВОПРОСА ПРО ДОРОГУ
- Когда меня вызвали в Саранск к следователю, собрала все бумаги и книги, где доказывалось, что это не просека, а дорога, которой испокон веков пользовались, - вспоминает жительница села Большая Поляна Румия Байбекова. Это она на сходе от имени односельчан больше всех общалась с губернатором, приводя доводы в защиту Рогожина. Но ничего этого не понадобилось. - Ни одного вопроса про дорогу он не задал, а все, что спрашивал, касалось только Рогожина: какие отношения меня связывают с ним, не родственники ли мы, нет ли тут моей личной заинтересованности, почему я выступаю в его защиту. Еще спрашивал: действительно ли селяне пользуются расчищенной дорогой? А потом на телефоне включил яндекс-карты и показал, что дороги нет...
Потом дошла очередь до сельских чиновников, которые и просили Рогожина помочь с расчисткой. И снова - попыток разобраться, где проходит дорога и начинается лес, не наблюдалось.
- Спрашивали, зачем писал обращение с просьбой расчистить? Имел ли на это право? - говорит глава Паевского сельского поселения Владимир Келин. - Пришлось привезти им наш устав, где говорится, что действую от имени жителей и доказывать, что в этом, вообще-то, заключается моя работа.
Дальше - хлеще.
ТРАКТОРИСТЫ С АДВОКАТАМИ
23 августа в пять утра механизатор Андрей Инчин, который расчищал ту злосчастную дорогу и теперь проходит по делу свидетелем, вышел из дома, чтобы отправиться на уборку урожая. Но до своего комбайна не доехал. За забором стояла машина с полицейскими, которые чуть ли не силой отвезли в Саранск на допрос. С него он вернулся потрясенный: по его словам, следователи предлагали подписать бумагу, что Рогожин знал, что идет на преступление и лично указывал, какие именно деревья сносить. Иначе - может стать соучастником. То же происходит еще с двумя механизаторами, которые вместо уборки урожая добровольно-принудительно ездят на допросы в столицу Мордовии. А потом, со слов адвокатов, в протоколах появилась их прямая речь: «... мы осуществляли работы по уничтожению и повреждению лесных насаждений до полного прекращения степени их роста».
И перепуганным комбайнерам пришлось нанять по адвокату и теперь на допросы ездят только с ними.
- Приехали, забрали людей из домов, не оформили ни одного документа, в том числе, о приводе, - возмущаются действиями полиции защитники механизаторов. - На все наши жалобы - постоянные отказы. Мол, это все вранье, а люди сами вызвались поехать на допросы. - Им реально угрожали: не подпишешь, что Рогожин знал о преступлении и толкал вас на это - пойдете соучастниками. По 5-6 раз вызывали. Из районов, в разгар посевной. И в коллективе реально сложилась атмосфера страха. Самые настоящие репрессии...
А следователь продолжал удивлять.
«ЖДЕМ, КОГДА СПРОСИТ ПРО ПЛАТЬЯ ЖЕН МЕХАНИЗАТОРОВ»
- У нас основная база в другом районе республики, - продолжает Рогожин. - И вскоре на допросы была вызвана начальник отдела эксплуатации, которая по моему запросу отправила технику. И снова те же вопросы: знала ли она о том, что выдавала мне технику, которая будет использоваться для преступления? И тоже намеки на возможное соучастие. Женщине после этого стало плохо.
Дело закручивалось все туже. Недавно, например, следователя Киреева, ведущего это дело, заинтересовали анкетные данные работников предприятия. Даже на тех, кто не имел отношения к дороге. Недавно ему понадобились такие же данные на диспетчеров, которые выпускали грейдеры из парка и подписывали путевые листы. Медперсонал, что обследовал трактористов перед рейсом, а также данные их медосвидетельствования. А еще ему срочно нужны сведения на заправщика, на тех, кто перевозил технику на платформах, на тех, кто ее обслуживал....
Но зачем все эти удивительные запросы? Дело-то, напомним, о незаконной рубке. И как можно установить факты преступления, узнав что медсестра, которая производила свидетельствование трактористов, родилась тогда-то, замужем и растит столько-то детей? Зачем тратить время и запрашивать данные того самого освидетельствования трактористов - ну, узнает следователь, что перед рейсом у них было нормальное артериальное давление, и что?
- Полный абсурд! Мы, конечно, шутим, но ждем, когда запросит метеоданные, данные на производителя грейдеров, расход солярки и цвет платьев, в которых были одеты жены сотрудников предприятия в те дни, - разводят руками в агропредприятии. - Для чего все эти вопросы-то?
«ЗА НЕГАТИВНУЮ СТАТИСТИКУ ПО ГОЛОВКЕ НЕ ПОГЛАДЯТ»
- Следователь процессуально не ограничен в поисках информации по делу - что хочет, то и запрашивает, - ответил мой хороший знакомый, много лет трудившийся следователем. - Но часто следователи таким образом «набивают дело». Помню, молодой коллега быстро и четко разобрался, пришел к руководству с тоненькой папочкой, полагая, что краткость - сестра таланта. Что вызвало дикое недовольство: «Ты чем там занимался? Вон у Иванова - несколько томов, сразу видно - работал!» Неважно, что 90 процентов там - полная ерунда, которую никто не читает. Важен объем. И даже если будет ясно, что дело яйца выеденного не стоит, никто закрывать его не будет - получается, зарплату и ресурсы впустую прожирал? Мало того - однажды возбудив дело, ни один начальник не признается, что его подчиненный ошибся - значит, сам виноват, раз таких подчиненных набрал. И потом - это будет учтено при переаттестации следователя: ты, наверное, плохой следователь и не умеешь расследовать дела. Плюсом (то есть, огромным минусом) - негативная статистика, за это по головке не погладят. И начальника в том числе. Поэтому нужно всеми силами довести дело до суда.
- А если там развалится?
- Тогда у следователя будет шанс соскочить: я сделал все правильно, а это - невнимательный прокурор, да и суд предвзято отнесся...
ГРЕЙДЕРЫ НЕ ЗАДЕЛИ ЛЕС?
И в разгар этого удивительного деревенского детектива региональный минлесхоз вдруг обнаруживает какие-то новые данные по «месту происшествия». Мало того, что это теперь не «межквартальная просека», а все-таки дорога, так еще, оказывается, она не имеет отношения к лесному фонду. Но главное открытие: ее ширина - 20 метров!
Мы покупаем рулетку и снова двигаемся на «место происшествия». Слева - несколько колышков, которые вбили лесники в самом начале этого парадокса.
- Нам сказали, что это - границы лесного фонда, - объясняет подозреваемый Игорь.
Мы натягиваем рулетку и несколько раз измеряем зачищенную от сорняка дорогу до противоположной стороны. Хоть ты тресни: в самом широком месте она не превышает 17,5 метров!
- Мы с министром лесного хозяйства тоже измеряли и он также удивлялся - не выходит 20 метров, - вздыхает Игорь.
Получается, что грейдеры Рогожина вовсе не залезли в лес и можно закрывать это нелепое по своей сути дело? Все же просто - собрать вместе следователей, лесничих, землемеров, вооружиться более точными картами и приборами, и проделать все те же действия! В связи с дополнительно открывшимися обстоятельствами. Да и глава Мордовии Артем Здунов в августе о том же говорил: все перепроверить, задел лесной фонд - заплати ущерб, нет - «до свидания».
Но не тут-то было...
ГРАНИЦЫ НЕТ, НО ОН ЕЕ НАРУШИЛ
- Мы обращались к следователю Кирееву с этой просьбой, - говорит адвокат Саркис Геворкян. - Однако он отказал: мол, ранее выезжал и ему тех старых данных достаточно. Его начальники, которым мы жаловались на незаконные по сути действия следователя, также отказали нам в этом. Но предмет доказывания здесь простейший - если вы считаете, что человек совершил незаконную рубку, то установите: где эта рубка произведена и относится ли участок к лесному фонду? Первый осмотр места происшествия был произведен еще до возбуждения дела, на ошибочных данных. Его итоги и стали основой для возбуждения дела. Допустив эту недальновидность, не разобравшись толком, и возбудили дело. И сейчас отступать от этого уже никто не хочет. По сути, сейчас человеку не дают доказать его невиновность. Хотя какие-то данные следователь все же у минлесхоза запросил. Тут еще один вопрос - как измерять-то будут?
Я не понимаю и адвокат Геворкян показывает заявление, которое сделал министр лесного хозяйства Алексей Ларькин местным СМИ: «В связи с тем, что лесоустройство проходило в 2018 году и сейчас границы земель лесного фонда на кадастровый учет не поставлены, четко определить: где проходят границы лесного фонда и где были повреждены деревья, определить не удалось».
Вот те на! То есть, лесники не знают, где точно проходит граница, но следствие уверено, что Рогожин ее точно нарушил?..
- Сейчас заказали платную справку о точных границах, - добавляет адвокат. - Хотя это мог бы сделать следователь, перед тем, как браться за дело.
СУД РАЗБЕРЕТСЯ?
И весь этот набор из «зачем» и «почему» очень хотелось задать непосредственно следователю Кирееву, ведущему дело: зачем ему данные о медсестрах и заправщиках, почему он отказывается провести новые измерения места происшествия, зачем понадобилось дергать трактористов с полей и т.д. Да и к методам сбора доказательств тоже вопросы есть.
Однако поговорить с ним не вышло - во встрече было отказано, сославшись на сложную эпидемиологическую ситуацию. Вместо этого пришлось довольствоваться сухим ответом за подписью замначальника Следственного управления МВД по Мордовии В.Н.Гришина: «Проводится комплекс следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, направленных на установление всех обстоятельств произошедшего...» «Все сообщенные стороной защиты доводы также скрупулезно исследуются путем производства следственных действий». Еще стандарты про то, без тщательного исследования доводов каждой из сторон следствие не может быть завершено и что если вина будет установлена, дело уйдет в суд, который разберется, а если нет - следствие само примет решение о прекращении уголовного дела... Стоп, а это что? «Проведены дополнительные проверки места происшествия с участием...» Выходит, следователь все же согласился с перемеркой?
- Без нас измеряли, - отвечает Игорь Рогожин. - И за неделю до того, как министр лесного хозяйства рассказал о 20 метрах и отсутствии точных границ.
А в глазах жителей соседних деревень, которые снуют туда-сюда по расчищенной им дороге и следят за ходом этого нелепого дела, растерянные взгляды. Они сравнивают благодетеля с Ильей Сергеевичем Груздевым из фильма «Место встречи изменить нельзя» и жалеют, что в этой истории никак не появится свой Шарапов, который во всем разберется. А еще жалеют себя: в местных бюджеты - дыры, и в предыдущие несколько лет именно техника Игоря Рогожина расчищала их села от завалов снега. Рискнет ли он вновь помочь землякам этой зимой, не опасаясь навлечь на себя новые претензии правоохранителей, - большой вопрос...
