Эксперт спрогнозировал исход российско-саудовских нефтяных переговоров

Нефтяная война вроде бы окончена, но мирного договора все нет и нет. Из-за кулис переговоров между Россией и Саудовской Аравией по поводу новой нефтяной сделки приходят попеременно то обнадеживающие, то разочаровывающие новости. Своими размышлениями на эту тему мы попросили поделиться директора по научной работе клуба Международного дискуссионного клуба «Валдай» Федора Лукьянова. фото: pixabay.com — Какова ваша информация на этот счет, Федор Александрович? И каковы ваши ожидания?

— Информация у меня такая же, как и у всех. Я же не участник переговоров. То, что процесс затягивается, — совершенно естественно. Речь идет об очень жестком торге. Противоречия между тремя главными игроками на нефтяном рынке — Россией, Саудовской Аравией и США — никуда не делись. Да, сейчас все демонстрируют понимание того, что надо договориться, чтобы стабилизировать рынок. Но кто на какие жертвы готов пойти, по-прежнему не ясно. Видимо, идет перетягивание каната, попытки, так сказать, надавить друг на друга.

— Насколько все-таки, на ваш взгляд, велика готовность сторон к компромиссу? И, соответственно, вероятность того, что сделка будет заключена?

— Думаю, договоренность будет достигнута. В противном случае все стороны теряют слишком много. Они могут храбриться, демонстрировать, что готовы и дальше, так сказать, держать паузу, что им ничего не страшно. Но это, конечно, поза. Однако вся эта торговля — кто на что готов пойти, на какой объем сокращений — может затянуться. Принципиально важный вопрос здесь — позиция Америки. И Путин, и Новак говорили, что Соединенные Штаты тоже должны в этом участвовать, тоже должны пойти на сокращение добычи.

Но американская часть этой коллизии более сложная. Нефтяной бизнес в США устроен иначе, чем в Саудовской Аравии и России. У президента Трампа нет возможности давать указания нефтяным компаниям. Есть интересы США в целом, и есть интересы отдельных компаний, и они далеко не во всем совпадают. Некоторые из американских компаний, особенно те, которые не занимаются сланцами, в открытую заявляют, что следовало бы положиться на рыночные механизмы и не заключать никаких договоренностей.

— Насколько велика вероятность, что предметом торга являются также внешнеполитические интересы большой нефтяной «тройки»? В таких, например, региона мира, как Сирия или Венесуэла.

— Этого нет, конечно. Сейчас речь совершенно не об этом.

— Есть, однако, мнение, что в обмен на посредничество американцев в переговорах с саудитами и готовность пойти навстречу в нефтяном вопросе, Россия то ли уже «сдала», то ли готова «сдать» Мадуро.

— Это вряд ли. Это, во-первых, совсем не в стиле нашего президента. А, во-вторых… Ну, правда, не об этом сейчас речь. Речь — об управляемости рынка.

— То есть ни Мадуро, ни Асадом мы не торгуем?

— Нет, не торгуем. Это совершенно точно.

— Вы уже сказали, что ни одна из сторон, ввязываясь в нефтяную войну, не предполагала, какими будут последствия. Но, по-моему, в отношении нашей страны это проявляется наиболее ярко. Совсем недавно наши пропагандисты доказывали, что выход из ограничивающих нефтедобычу договоренностей, из соглашения «ОПЕК+» очень выгоден России. А сейчас, оказывается, мы готовы пойти даже на большие ограничения. Ситуация заставляет вспомнить известный афоризм, принадлежащий Черчиллю: «Большевики сами создают себе трудности и потом с блеском их преодолевают».

— Ну, комментировать пропагандистов бессмысленно. Что же касается трудностей… Конечно же, личностный фактор сыграл некую роль. И характер Путина, и характер саудовского наследного принца. Наверное, свою роль сыграли и лоббистские усилия определенных российских компаний. Но все серьезные, неангажированные специалисты по нефтяному рынку в один голос говорят, что случившееся незначительной степени связано с намерениями России и Саудовской Аравии.

Произошло падение спроса, не имеющее аналогов в истории. Мировая экономика буквально схлопывается. Да, тот факт, что ни та, ни другая сторона, принимая определенные решение, не предвидели такого развития событий, наверное, свидетельствует о сомнительных прогностических талантах. И у тех, и у других. Но считать, что если бы они тогда повели себя более разумно и договороспособно, то ситуация была бы принципиально иной, увы, нельзя.